Голос земли. Легендарный бестселлер десятилетия о сокровенных знаниях индейских племен, научных исследованиях и мистической связи человека с природой

На уровне человеческих взаимоотношений мы это уже усвоили. Это то, чему мы учим наших детей. Когда ваша добрая бабушка, которую вы навестили, предлагает вам домашнее печенье на своем любимом фарфоровом блюде, вы знаете, что нужно делать. Вы примете его, сказав «спасибо», и будете лелеять отношения, подкрепленные корицей и сахаром. Вы с благодарностью примете то, что вам дают. Но вам и в голову не придет вломиться в ее кладовку и забрать без разрешения все печенье, прихватив заодно ее любимое блюдо. Это было бы как минимум нарушением правил этикета и предательством доверительных отношений. Вы бы разбили сердце вашей доброй бабушки, и вряд ли она захотела бы снова печь для вас печенье.

Однако, похоже, мы не в состоянии распространить хорошие манеры на отношения с миром природы. Правила Непочитаемого урожая стали нашим жизненным кредо: мы берем то, что нам не принадлежит, и разрушаем до основания – озеро Онондага, нефтеносные пески провинции Альберта, тропические леса Малайзии… и этот список бесконечен. Все это дары нашей доброй Бабушки-Земли, которые мы берем без разрешения. Как же нам снова вернуться к правилам Почитаемого урожая?

Когда мы, собирая ягоды или орехи, берем лишь то, что нам дается, это оправданно. Они предлагают нам себя, и, собирая их, мы исполняем наш долг. Это взаимообмен. В конце концов, растения произвели свои плоды, чтобы мы их взяли и распространили повсюду. Оттого, что мы принимаем их дары, процветают оба вида. А когда что-то берется без соблюдения взаимовыгоды, кто-то обязательно проигрывает.

Как же нам понять, что дается, а что – нет? Когда потребление становится просто грабительством? Думаю, наши старики ответили бы, что нет единого пути для всех, что каждый из нас должен найти свою дорогу. Поиски ответа на этот вопрос то заводили меня в тупик, то снова выводили на верную дорогу, к свету. Это было похоже на блуждание по дремучему лесу, где порой я пробиралась оленьими тропами.

Сейчас сезон охоты, и этим туманным октябрьским днем мы сидим на крыльце летней кухни в Онондаге. Дымчато-золотистые листья неспешно опадают, а мы слушаем, как мужчины рассказывают истории. Джейк с красной банданой на голове веселит всех историей о Джуниоре, которого никогда не подводило умение имитировать крик индюка. Упершись ногами в перила крыльца и свесив свою черную косу вдоль спинки стула, Кент рассказывает, как он шел по кровавому следу на свежевыпавшем снегу, выслеживая медведя, который все-таки ушел от него. В основном это молодые мужчины, которые еще только создают себе репутацию, и среди них один старейшина.

Дальше наступает черед Орена, он в бейсболке фирмы «Седьмое поколение», из-под которой виден тонкий хвост из седых волос. В своем повествовании он ведет нас через заросли и овраги к своему любимому месту охоты. «В тот день я видел, пожалуй, с десяток оленей, но сделал только один выстрел, – вспоминает он, откинувшись на спинку стула и глядя на холм, в то время как молодые мужчины слушают его, глядя в пол. – Слышно было, как первый олень шуршит сухими листьями, спускаясь с холма, но его заслоняли кусты. Он даже не заметил меня. Потом ко мне с подветренной стороны приблизился молодой самец и встал за валуном. Я бы мог выследить его и пойти за ним через ручей, но я знал, что это не тот олень, который мне нужен».

Он вспоминает, как встречал в тот день других оленей, на которых даже не поднял ружья: самка у воды; трехлеток, притаившийся за липой, из-за которой торчал его зад. «Я всегда беру с собой только одну пулю, – говорит он, и молодые мужчины в футболках, сидящие на скамейке напротив, наклоняются к нему поближе. – А потом вдруг неожиданно появляется тот, который выходит на поляну и смотрит тебе прямо в глаза. Он знает, что ты там, и понимает, зачем ты пришел. Он разворачивается боком к тебе для точного выстрела. Я знаю, что он именно тот, который мне нужен, и он это знает. Мы словно кланяемся друг другу. Вот почему я делаю только один выстрел. Я жду того единственного оленя, который отдает себя мне. Этому меня учили: бери только то, что тебе дают, и распоряжайся этим уважительно. Поэтому мы благодарим оленя, лидера среди животных, за то, что он щедро кормит людей, – напоминает Орен своим слушателям. – Почитание жизней, которые обеспечивают наше существование, и демонстрация им своей благодарности – это то, на чем стоит мир».

Правила Почитаемого урожая не требуют от нас способности к фотосинтезу. В них нет запретов «не бери». Они вдохновляют нас и предлагают модель поведения – как и что брать. Это не столько перечень того, что не следует делать, сколько список того, что делать необходимо: питаться тем, что собрано по правилам Почитаемого урожая, благодаря за каждый кусочек или глоток; использовать технологии, которые минимизируют вред; брать только то, что тебе дается. Эти основополагающие принципы касаются не только пищи, но и других даров Матери-Земли, а именно: воздуха, воды и собственно тела земли – камней, почвы и полезных ископаемых.