Голоса деймонов

Все подобные «эпициклические» объяснения никому не нужны. Все эти бессмысленные нагромождения сложностей, хитроумных изобретений и головокружительных парадоксов рассыплются одним махом и все станет кристально ясно и просто, как только мы поймем, что Бога нет и никогда не было. Если мы признаем это, нам не придется ни насиловать логику, ни настаивать на том, что какие-то бессмысленные утверждения истинны (хотя и не в обычном смысле, а в каком-то глубинном). Богоотсутствие — это именно отсутствие Бога, и не более того: оно означает, что Бога нет.

Что касается зла, то в форме имени прилагательного «злой» этого понятие имеет смысл, но если говорить о «зле» как об имени существительном, возникают трудные вопросы. Можно сказать «Это был злой поступок» или даже «Он был злым человеком» (хотя для того, чтобы сказать так о ком-то наверняка, нужно подождать, пока он умрет, и взвесить всю совокупность его поступков). Но вывод о том, что существует некое качество или сила зла в абстрактном понимании, представляется мне слишком далеко идущим. Потому что такое утверждение в каком-то смысле объективирует, персонифицирует, овеществляет зло. А между тем у нас нет оснований полагать, что «зло» как некая самостоятельная сила существует.

Тем не менее, глядя на некоторые исторические явления, причем не обязательно относящиеся к далекому прошлому, мы видим, что людей подчас захватывает вихрь эмоций и событий, ведущих к поступкам столь ужасным, столь гротескно выходящим за рамки того, как поступаем мы, что кажется невозможным объяснить это чем-то иным, кроме влияния некой силы, в свою очередь выходящей за рамки разумного, нормального и повседневного. Я имею в виду такие явления, как нацистский режим, геноцид в Руанде, всевозможные убийства «во имя Бога», совершавшиеся христианами, истребление мавров и так далее. Об отдельных психопатах речи нет: по-видимому, с представлением о том, что некоторые люди просто не различают добра и зла, мы еще как-то можем справиться. Речь о таких ситуациях, в которых людьми словно овладевает некая сила, превосходящая любые человеческие возможности. И когда другие люди тоже втягиваются в орбиту массовых злодеяний, как будто отрекшись от собственной совести. Чем это можно объяснить?

Одно из возможных объяснений заключается в том, что в мире действительно существует некая сила зла — бестелесная сила, как бы витающая в воздухе, которая время от времени входит в людей и заставляет их вести себя подобным образом. И это было бы неплохое объяснение, если бы в него можно было поверить, но я в него поверить не могу. Я полагаю, что такой силы не существует. Более удачным мне кажется объяснение, которое предложил епископ Ричард Холлоуэй: когда люди собираются вместе и превращаются в толпу, или массовое движение, или некий социальный организм, устремленный к одной цели, то психические состояния отдельных людей приходят друг с другом в резонанс и усиливают друг друга. Если посмотреть на это явление с научной точки зрения, то мы, вероятно, обнаружим, что все дело в микроскопических, не заметных сознанию поведенческих сигналах, на которые мы откликаемся опять-таки бессознательно и воспроизводим уже в собственном поведении. Люди, пославшие нам эти сигналы, подхватывают наши реакции и в свою очередь реагируют на них — и так, отражаясь и повторяясь, сигнал постепенно усиливается. Вероятно, то же самое происходит со стаей птиц, когда она мгновенно, как по команде, совершает разворот в воздухе, словно ею управляет некий сверхразум. На самом деле никакого сверхразума нет, но кажется, будто есть. Так и в случае с толпой: в конце концов сигналы усиливаются до такой степени, что людям начинает казаться, будто их ведет какая сверхчеловеческая сила, и у них нет выбора, кроме как подчиниться ее велениям, а сами они не в ответе за происходящее.

По-видимому, именно это и подразумевалось под «институциональным расизмом», в котором обвинили полицию в связи расследованием дела об убийстве Стивена Лоуренса. Многие выступали против этого обвинения, полагая, что из него следует, будто каждый полицейский — расист, хотя в действительности речь шла, по-видимому, лишь о некой общей тенденции.

Чтобы лучше понять, о чем идет речь, давайте рассмотрим не отрицательный, а положительный пример этого на первый взгляд нематериального явления — так называемый esprit de corps[91]. Esprit de corps — это позитивная, полезная, достойная и заслуживающая всяческих похвал форма того же самого психологического резонанса и взаимного усиления. Посредством тех же едва заметных сигналов он распространяется, разрастается и охватывает целый полк, придавая солдатам отвагу, внушая им благородное чувство товарищества, побуждая гордиться друг другом и историей своего полка, соблюдать все каждодневные традиции, укрепляющие братство и взаимоуважение, и совершать великие подвиги чести и мужества на поле боя.

Полагаю, это явление вполне можно понять, не прибегая к сверхъестественным объяснениям.