Голоса советских окраин. Жизнь южных мигрантов в Ленинграде и Москве

На протяжении всей позднесоветской эпохи добраться в Ленинград и Москву всегда можно было легко и по приемлемой цене. К 1970-м гг. были распространены авиаперелеты в Москву, особенно потому, что она служила транспортным узлом внутрисоветских авиарейсов. Грузины могли выбрать один из девяти ежедневных рейсов Тбилиси – Москва по относительно низкой и стабильной цене – 31 рубль[400]. Авиабилеты из Ташкента стоили несколько дороже – 48 рублей, но при этом полет проходил без пересадок. Помимо этого, Москва была пунктом пересадки для межреспубликанских и международных перелетов в Восточную Европу и за рубеж; а между рейсами у путешественников было достаточно времени, чтобы посетить различные экскурсии по столице[401]. А поехать на поезде в Ленинград и Москву было еще дешевле, и этот способ пользовался большей популярностью. Остановка в Москве как минимум была обязательным пунктом каждой туристической поездки на поезде, а также большинства семейных путешествий по стране. Давид Сомкишвили, выросший в Кутаиси (Грузия), вспоминал, что в 1960-е гг., когда он был ребенком, его отец, работавший проводником на поезде, возил его и семью в частые недельные поездки в Москву, а иногда и в Ленинград. Сомкишвили до сих пор сохранил воспоминания о московском зоопарке и цирке. Он вспоминал, какое удивление и восхищение он ребенком испытал, посетив «Детский мир» – магазин детских игрушек, ассортимент которого намного превосходил магазины на его родине[402]. Мирбек Серкебаев вспоминал, что, когда он в школьные годы в составе пионерского отряда ездил на международные молодежные съезды в Будапеште и других городах, по пути они тоже часто останавливались в Москве. Иногда приезжали и в Ленинград: такие поездки спонсировались комсомолом, и тогда в столицу съезжались гости со всего СССР. Вожатые вели группы по коридорам ленинградского Эрмитажа, рассказывая о славном российско-советском прошлом, а идеализированные образы советского настоящего и будущего были представлены на всесоюзной Выставке достижений народного хозяйства в Москве (ВДНХ). Серкебаев воспринимал такие поездки как высшее проявление привилегий для целеустремленных молодых советских граждан, вне зависимости от места их рождения или статуса родителей[403].

Ил. 3. Семья из Средней Азии (слева) на борту ИЛ-62 «Аэрофлота» по прибытии в аэропорт Москвы, 1981 г. Источник: Архив РИА Новостей / Владимир Родионов. Согласно лицензии CC-BY-SA 3.0.

Мысль о Москве как о «распределительной коробке» всего Советского Союза и мира в целом пришла в голову Азамату Санатбаеву постепенно, во время семейных поездок в столицу в юношеском возрасте в 1960–1970-х гг. Каждый раз он прибывал в другой аэропорт, на новую автобусную станцию или новый вокзал в разных частях города. Каждый из московских транзитных узлов был заполнен представителями народов как со всего СССР, так и остального мира, от кубинцев до немцев и североафриканцев. «Именно там я осознал многонациональное богатство [Советского Союза]»[404]. Семья Санатбаева приезжала в Москву с целью, типичной для всех советских посетителей столицы: за покупками. Он вспоминал, как на улицах города встречал хорошо одетых горожан, и тогда начал понимать, почему в его семье часто говорили о «московских вещах». Большую часть времени в городе его семья проводила в поисках качественных товаров в подарок родственникам, которые мог позволить их скромный семейный бюджет. Санатбаев рассказывал о восхищении, которое испытал, увидев ассортимент индийского магазина «Ганга», среди которого была одежда и многие другие товары, модные тогда на юге Кыргызстана. Других туристов и мигрантов поразили международные магазины, в которых можно было приобрести товары, произведенные в самых разных странах: от Югославии до Китая. Подобные места добавляли Москве мистический статус: она становилась не только местом устремлений всех граждан Советского Союза, но и таким местом, которое приводило к ним весь мир. Эльмира Насирова вспоминала, как в юности приезжала в Москву с семьей: ее подростковые глаза были широко раскрыты, а в магазинах на улице Горького она почувствовала себя так, будто попала в «другой мир»[405].

Детские воспоминания о посещении столиц, с которыми потом будет связано желание мигрантов вернуться в самое сердце СССР, в основном касались самых простых житейских радостей, больше всего запомнилась еда. У Серкебаева текли слюнки при одном воспоминании о разнообразии колбас: его семья могла купить в Москве целых тридцать разных видов колбасы, при этом вдвое дешевле, чем в Оше. Этери Гугушвили рассказывала об огромном выборе мороженого самых разных вкусов в Москве и о том, как она мечтала о своем любимом мороженом «Бородино», а потом с удовольствием его ела[406].