Головоломка

— Когда владелец настоящего спортивного автомобиля обгоняет на дороге спортивный автомобиль американской марки, он даже никогда не помашет ему.

— Ну и что?

— А то, что это знак вежливости, все равно как приподнять шляпу перед проституткой. Так вот он этого не сделает. Потому что американский спортивный автомобиль — это не спортивный автомобиль. На него смотрят, как на таракана на дороге. И это факт.

— Хорошо, что же тогда спортивный автомобиль? — спросил Чарли.

— "Эм-джи", «ягуар», «толбот» или «альфа ромео», «феррари», «гиа»…

— Ну, ладно, ладно, — сказал Чарли.

— …"мерседес бенц" или…

— Ну, хватит, — прервал Чарли, — я пришел в сортир, а не на лекцию об иностранных машинах.

Дверь ванной комнаты открылась, и из нее вышел худощавый мужчина в очках, на ходу застегивая молнию.

— Там кто-нибудь еще есть? — спросил его Хейз.

— Что?

— Есть кто-нибудь в ванной?

— Нет, — ответил мужчина в очках. — Разумеется, нет. А кто там еще должен быть со мной? — Он помолчал и потом возмущенно спросил: — А вы кто такой?

— Из компании по водоснабжению, — ответил Хейз. — Просто проверяю, все ли в порядке.

— Вон оно что. — Мужчина помолчал. — Ну и как, все в порядке?

— Да, все прекрасно, спасибо.

Он в последний раз окинул взглядом спальню. Никого — ни Дарси, ни Джоунза. Он уже направлялся вниз, когда со двора донеслись громкие радостные крики. В первую минуту Хейз решил, что рабочие нашли на участке нефть.

Потом до него дошло, в чем дело.

— Приехали! — кричал кто-то. — Приехали!

И в тот же момент джаз-банд Сэла Мартино грянул «Се грядет голубица».

Хейз влился в поток гостей, заструившийся из дома. Из нижней спальни валом повалили женщины. Ребятишки с визгом и хохотом высыпали на веранду, выходившую во двор, стремясь первыми увидеть жениха и невесту. Тяжело вздохнув, Хейз дал себе слово никогда не жениться.

Когда он наконец пробился на веранду, он увидел Кристин, беседующую с Сэмом Джоунзом.

— Так-так-так, — сказал он, — вот так сюрприз. Где ты был, Джоунзи?

— А что, кто-нибудь искал меня?

— Нет, просто интересуюсь.

— А-а. Да так, гулял тут вокруг, — ответил Джоунзи.

Хейз посмотрел на него с любопытством, не скрывая своего недоверия.

Ребята Сэла Мартино уже в третий раз наяривали «Голубицу». Пианист попытался сделать модуляцию в другой тональности, но не смог, и музыка, разбившись на нестройные всплески, умолкла. Растерянно моргая, он посмотрел на Мартино. Тот, отсчитав «раз-два-три», яростно взмахнул тромбоном. Музыканты заиграли «Дай назову тебя любимой».

Церемониймейстер, которого предоставила фирма, вылетел на танцплощадку и распорядился, чтобы Томми пригласил Анджелу на танец. Но Томми в подсказках не нуждался.

— Шафер! — выкрикнул распорядитель. — Подружка невесты!

— Простите, — извинился Джоунзи и побежал к танцплощадке, представлявшей собой прямоугольный деревянный помост, окруженный со всех сторон длинными столами, накрытыми белыми скатертями. Он подхватил подружку невесты, а церемониймейстер, сияя улыбкой, начал соединять в пары остальных: Тони и Луизу Карелла, Стива и Тедди, и всех-всех-всех, на ком был смокинг или вечернее платье. Оркестр со скрипом съехал на мелодию «Всегда», церемониймейстер просиял еще больше и, выдернув Анджелу из объятий Томми, передал ее Джоунзи, а Томми соединил с подружкой невесты, которую тот принял с несколько принужденной улыбкой. Молодежь начала меняться парами. Оба с выступающими вперед животами, в танце закружились Тони Карелла и его невестка.

Луиза Карелла оказалась в объятиях сына.

— Ну как, мам? — спросил Карелла. — Ты счастлива?

— Да, Стиви. Церемония была замечательная. Тебе тоже надо было венчаться в церкви.

— Ну, не начинай сейчас.

— Ладно-ладно, тоже мне атеист.

— Я не атеист.

— Но в церковь же ты не ходишь.

— Я по воскресеньям работаю.

— Не всегда.

Оркестр сумел каким-то образом благополучно смодулировать на «Юбилейный вальс». Церемониймейстер жестом пригласил остальных присутствующих присоединиться к танцующим, и они пара за парой стали просачиваться на танцплощадку. Томми вежливо, но решительно передал подружку невесты Джоунзи, а сам притянул к себе свою невесту. Вдруг какая-то высокая рыжая девица в зеленом шелковом платье, которое сидело на ней так плотно, словно ее облили зеленой краской, вырвалась из рук своего, партнера и закричала:

— Стив! Стив Карелла!

Карелла обернулся. Даже при желании польстить он не смог бы сказать, что голос у рыжей был особенно мелодичный. Он разнесся по танцплощадке с силой ядерного взрыва, Тедди Карелла, танцевавшая со своим свекром, случайно обернулась как раз в тот момент, когда рыжая обвила шею Кареллы руками и смачно чмокнула его в губы.

Карелла растерянно заморгал.

— Стив, — вскричала рыжая, — ты что, не узнаешь меня? Я Фей, ты что, не помнишь?