Головоломка

Соня отступила в сторону. Она все еще была очень испугана. Пропуская полицейских, девушка выглянула в коридор, словно надеясь увидеть там Хэмлинга, или, во всяком случае, мечтая об этом. Уиллис заметил взгляд девушки, а Дженеро просмотрел. Соня закрыла дверь и провела полицейских в комнату, обставленную несколькими потрепанными стульями, поролоновым диваном и старым кофейным столиком.

— Присаживайтесь, — предложила она.

Полицейские сели на диван, Соня примостилась на одном из стульев.

— Как хорошо вы знаете Роберта Хэмлинга? — спросил Уиллис.

— Довольно хорошо.

— Когда вы последний раз его видели?

— Ну… — она пожала плечами и задумалась.

— Так когда?

— А что, это имеет значение?

— Это может иметь значение.

— На той неделе, наверное.

— Когда на той неделе?

— Слушайте, спросите Боба, когда он вернется.

— Мы спросим, — вступил Дженеро. — А пока спрашиваем вас. Когда вы его видели последний раз?

— Я не помню.

— Вы знаете кого-нибудь по имени Льюис Скотт? — спросил Уиллис.

— Нет.

— Когда-нибудь слышали о магазине одежды с названием «Обезьяньи ужимки»?

— Да, слышала.

— Покупали там вещи?

— Не помню.

— Может быть, черную шелковую блузку? — поинтересовался Дженеро.

— Не помню.

— Покажи-ка ей блузку. Дик, — сказал Уиллис.

Дженеро достал пакет, вынул из него блузку и вручил ее девушке.

— Это ваша?

— Не знаю.

— Да или нет? — настаивал Дженеро.

— Может быть. Я не знаю наверняка, у меня много вещей.

— У вас много черных шелковых блузок, купленных в «Обезьяньих ужимках»?

— Нет, но, если у вас много вещей, можно запутаться. Эта блузка может быть чьей угодно. Откуда я знаю, что это моя?

— Какой у вас размер?

— Тридцать четвертый.

— Блузка тридцать четвертого размера, — заметил Уиллис.

— Ну и что? Мало ли блузок такого размера?

— Вы были в Айсоле этой ночью?

— Да, была.

— Где?

— Ну, в разных местах.

— Где?

— То в одном месте, то в другом.

— Где это одно и где другое место?

— Можешь не отвечать им, Соня, — раздался голос из дверей, и оба детектива одновременно оглянулись. Там стоял парень лет восемнадцати с длинными светлыми волосами и висячими усами. Он был в синих джинсах и вельветовой голубой рубашке. На внутренней стороне открытого пальто виднелся белый мех.

— Мистер Хэмлинг, я так понимаю? — задал вопрос Уиллис.

— Значит, вы меня нашли, — пробормотал Хэмлинг. — Вы из-за Лью?

— Это вы нам скажите, — ответил Дженеро.

— Конечно, из-за Лью. Я знал, что рано или поздно вы меня найдете.

— Что с ним случилось?

— Он выпрыгнул из окна этой ночью.

— Вы были там, когда он выпрыгнул?

— Мы все были там, — Хэмлинг посмотрел на девушку.

Она кивнула.

— Расскажите, что там произошло.

— У него крыша поехала. Захотел полетать. Я пытался его остановить, но он вырвался и выпрыгнул в окно. Это все.

— Почему вы не заявили в полицию?

— Зачем? У меня длинные волосы.

Уиллис вздохнул.

— Ну, раз уж мы пришли, — начал он, — расскажите нам все, что случилось. Мы составим протокол и закроем, к чертовой матери, дело.

Дженеро посмотрел на него. Уиллис вынимал блокнот.

— Скажите, когда вы туда пришли?

— Наверное, около четырех тридцати. Слушайте, а у меня не будет неприятностей?

— С какой стати? Если Скотт выпрыгнул из окна, это самоубийство. Все просто и ясно.

— Да. Точно.

— О'кей. Давайте начнем, чтобы раньше закончить. Нас тоже от этого дела уже тошнит, — признался Уиллис. И снова Дженеро посмотрел на него.

— Что случилось, когда вы пришли?

— Но мы же ни при чем!

— Но вы же там были, разве не так?

— Да, но…

— А что мы должны, по-вашему, делать? Забыть, что вы там были? Да не бойтесь вы, никто не хочет вам неприятностей. Вы знаете, сколько чудиков выбрасываются каждый день из окон?

— Я просто не хочу, чтобы это попало в газеты, — объяснил Хэмлинг. — Я поэтому не позвонил вам сразу.

— Понятно, — кивнул Уиллис. — Мы сделаем, что можем, чтобы избежать огласки. Нам нужна информация для протокола и все.

— Ну, ладно, — нерешительно произнес Хэмлинг.

— Итак, что произошло? Вы все трое туда пришли или как? — начал опять Уиллис.

— Нет, я встретил его на улице. Я тогда был один. Потом позвонил Соне, и она пришла.

Уиллис записывал в блокнот. Дженеро все смотрел на него. Он странным образом ощущал, что что-то происходит, но не мог понять, что именно. Он также ощущал, что может кое-чему научиться. Смущенный и заинтересованный одновременно, Дженеро молча наблюдал и прислушивался.

— Хорошо, — продолжал Уиллис. — Вы встретили своего знакомого и…

— Он не был моим знакомым, — возразил Хэмлинг.

— Вы его не знали?

— Нет, я просто встретился с ним у кафе, и мы разговорились. Он предложил пойти к нему, послушать музыку и… слушайте, если я вам все расскажу, я, правда, не вляпаюсь?

— Я буду вам очень обязан, если расскажете, — заверил его Уиллис.

— Ну, он сказал, что у него есть хорошая шмаль и можно по разу пыхнуть. Я тогда больше ни о чем и не подумал. Шел покурить просто. Если бы я знал, что у него дома есть ЛСД…

— А вы тогда этого не знали?

— Нет, Боже упаси! Я вообще от этих пластиковых хиппи держусь подальше. От них всегда неприятности.

— Какие неприятности?