Головоломка

— Ну, знаете, они всегда рисуются. Понтяры, короче говоря. Воскресные хиппи, пластиковые хиппи — все одно и то же. Никто из них на самом деле не тусуется по-настоящему. Так, для вида только.

— А вы?

— Я считаю себя настоящим, — с достоинством ответил Хэмлинг.

— А Соня?

— Она хоть и воскресная хиппи, но балдежная кадра, и я с ней тусуюсь.

Роберт Хэмлинг широко улыбнулся. Соня на улыбку не ответила. Она была все так же испугана. Девушка переводила взгляд с Уиллиса на Хэмлинга, догадываясь, что идет опасная игра. Ей очень хотелось оказаться где-нибудь в другом месте. Дженеро это видел. Он, при всей своей неопытности, ощущал также, что именно девушка была вожделенной жертвой Уиллиса, и что тот рано или поздно обязательно вопьется, как вампир, ей в шею. Соня об этом тоже догадывалась. Хэмлинг был единственным в комнате, кто ничего не подозревал. Чрезвычайно самоуверенный, он лез головой прямо в петлю.

— Короче, мы пошли к нему домой, забили по косячку, попили винца, а потом я предложил позвонить Соне, чтобы она пришла и поучаствовала в празднестве.

— Что вы праздновали?

Хэмлинг несколько мгновений обдумывал ответ, а потом улыбнулся:

— Жизнь. Существование.

— О'кей, — Уиллис сделал вид, что удовлетворен ответом.

Дженеро внимательно следил за происходящим, учась на ходу. Он понял, например, что Хэмлинг только что солгал. Если они что и праздновали, то только не жизнь и не существование. Дженеро не смог бы точно описать, как он понял, что парень врет, но он это знал. И Уиллис знал. И девушка знала. Дженеро догадывался, что Уиллис обязательно вернется со временем к этому празднованию. Дик Дженеро чувствовал себя превосходно. Ему казалось, что он смотрит детектив по телевизору. Он не хотел, чтобы фильм кончался, о, нет! И почему-то во время всей этой сцены ему ни разу не вспомнилось, что он тоже сыщик. Он только чудесно проводил время. И даже чуть не спросил Соню, как ей это все нравится. Эх, если бы еще пакетик жареной кукурузы!

— Значит, я спустился на улицу, — продолжал Хэмлинг, — у него дома не было телефона. Я позвонил Соне из автомата. Она…

— Где была Соня?

— Здесь. Мы должны были здесь встретиться в семь часов, а уже было почти восемь. У нее есть ключ, и я знал, что она сможет войти.

— Она была здесь?

— Да, я сказал, чтобы она ехала в нашу сторону. Она плохо знает этот район, я объяснил, на каком поезде ехать и встретил ее у метро.

— В котором часу это было?

— Она приехала, по-моему, около восьми тридцати. Так, Соня?

Девушка кивнула.

— И вы вместе вернулись в квартиру Скотта?

— Да, — подтвердил Хэмлинг, — это было первой ошибкой.

— Почему?

— Когда я открыл дверь, он был голый. Я сначала подумал… черт, я не знал, что и думать. Потом я понял, что он обдолбился. А потом я догадался, что это ЛСД. Я попытался узнать, что он принял. Знаете, многое зависит от компонентов, от дозы… Если добавить стрихнина или мышьяка, глаза точно вылезут. Он был уже в отрубе, не знал, чего нажрался, не понимал, где он. Бегал по комнате с голой жопой и орал, что умеет летать. Соню испугал до смерти, правда, солнышко?

Девушка кивнула.

— Когда он выпрыгнул из окна? — спросил Уиллис.

— Не помню, минут через двадцать после того, как мы пришли. Я хотел его успокоить, говорил, чтобы он расслабился, остыл. А потом он вдруг вскакивает и бежит к окну. Я хотел его схватить, но не успел. Окно было закрыто, он прошиб его головой. Жуткое дело. Я выглянул во двор, он лежал там, как… — Хэмлинг покачал головой.

— И что вы сделали?

— Я схватил Соню, и мы сорвались. Не хотелось вляпываться в это дело. У вас ведь как, если у тебя длинные волосы — все, кранты!

— Та-ак, по-моему, все ясно, — Уиллис закрыл блокнот. — Что думаешь, Дик?

Дженеро кивнул.

— По-моему, тоже.

Он уже начинал думать, что ошибся в коллеге. Неужели его опытнейший товарищ действительно уточнял обстоятельства самоубийства? Дженеро чувствовал себя несколько разочарованным.

— Ну, и еще один вопрос, если можно, — проговорил Уиллис, — все, мы уходим. Огромное вам спасибо за помощь. Знаете, люди не понимают, сколько причиняют нам хлопот, когда убивают себя.

— Да, могу себе представить, — посочувствовал Хэмлинг.

— Нам приходится работать с самоубийствами точно так же, как с убийствами. Те же подписи, те же протоколы. Дел хватает.

— Да, конечно.

— Ну что ж, спасибо еще раз, — Уиллис направился к двери, — Дик, идешь?

— Иду, — отозвался Дженеро. — Большое спасибо, — сказал он Хэмлингу.

— Рад был помочь, — ответил тот. — Если бы я знал, что у вас все такие, я бы не сорвался тогда. Сразу бы позвонил.

— Ах, да! Последний вопрос! — воскликнул, словно бы вспомнив. Уиллис. — Мисс Соболева…

Взгляд Хэмлинга переместился на девушку.

— Мисс Соболева, вы сняли блузку до того, как Скотт выпрыгнул в окно, или после?

— Я не помню, — Соня испуганно взглянула на Хэмлинга.

— Наверное, до, — задумчиво произнес Уиллис, — вы ведь сразу оба ушли?

— Да, наверное, — согласилась девушка.

— Мисс Соболева, почему вы сняли блузку?

— Ну… я, я… сама не знаю. Просто захотелось ее снять.

— Я думаю, она…