Голубая Луна

— Знаю, — сказал он тихо. — Но теперь я также понимаю, почему совет вампиров взял за правило убивать некромантов. Я служу тебе не из страха. Я хочу это делать. С тобой я во сто крат счастливее, чем без тебя. Чуть-чуть похоже на любовь, но… намного страшнее.

— Я знала, что нас что-то связывает. Даже знала, почему. Но я и понятия не имела, что для тебя эта связь так сильна, — прошептала я.

— До вчерашней ночи я не сознавал, что тебя тянет ко мне так же, как меня к тебе. Ты могла выбрать Ашера. Он обожает тебя, а ты помнишь себя в его постели. Но ты выбрала и поцеловала меня. Обняла меня. Не думаю, что это случайность.

Я покачала головой.

— Не знаю. Я события прошлой ночи вообще помню плохо. Мунин чем-то похож на сильное опьянение.

— А помнишь, что ты мне сказала?

— Чего я только ни говорила, — сказала я совсем тихо, так как боялась, что ту фразу, которую он хочет услышать, я помню.

— Ты сказала: «Никакой крови. Лучше трахни меня».

М-да, вот и она, эта фраза. Даже вспоминать было так стыдно, что я начала ерзать. Пришла моя очередь отворачиваться.

— Это говорил мунин, — сказала я тихо. — Ты один из немногих мужчин, с которыми я общаюсь, и с которыми у Райны не было секса. Может, ей захотелось разнообразия.

Тронув мое лицо, он заставил меня повернуть голову и посмотреть ему в глаза.

— Это не так, и ты это знаешь.

Я опять отстранилась от его руки.

— Знаешь, у меня дома сейчас и так тесно от парней. Я польщена, спасибо за предложение, но спасибо, нет.

— И насколько ты счастлива с двумя мужчинами у себя в кровати? — спросил он. — После секса с Ричардом метки связывают вас сильнее, чем когда-либо.

— И что, все, кроме меня, знали об этом? — спросила я.

— Жан-Клод запретил тебе говорить. Хотя я считал, что ты имеешь право это знать.

— Сегодня утром, еще до десяти, я почувствовала, что Жан-Клод проснулся. Я почувствовала, что он проснулся, Дамиан. Почувствовала жестокость его радости, его триумф, ощутила, как он торжествует, — я попыталась скрестить руки на груди, но правая отказалась со мной сотрудничать. — Черт все это побери!

— Я очень долго был слугой своей первой госпожи, Анита. Мысль служить тебе или кому угодно, приводит меня в ужас, — он коснулся повязки на моей правой руке. — Но я вижу, что они тебя используют, Анита. Вижу, как утаивают от тебя информацию.

Он взял мою забинтованную руку в обе своих и продолжал:

— Я дал клятву Жан-Клоду, но мое сердце заставляется биться твоя сила, и именно твой пульс я ощущаю, как вкус вишен на языке.

Я осторожно отняла у него руку.

— О чем ты, Дамиан?

— О том, что ты не должна быть единственной из троих, кто не знает, что происходит.

— А ты можешь мне рассказать? — поинтересовалась я.

Он кивнул.

— Я могу ответить на многие твои вопросы. На самом деле, если ты облачишь их в форму приказов, я не смогу отказаться на них отвечать.

— Ты отдаешь мне все ключи от своей души, Дамиан. Почему?

Сверкнув в темноте белоснежной улыбкой, он ответил:

— Потому что я служу в первую очередь тебе. Я пытался с этим бороться, но не смог. Поэтому перестал. Я вверяю тебе себя по собственному желанию, испытывая даже радость.

— Если ты имеешь в виду то, что я думаю, разве Ашер ничего тебе вчера не говорил по поводу того, что за секс со мной Жан-Клод тебя убьет?

— Говорил, — ответил он просто.

Я пристально посмотрела на него.

— Может, я и хороша, Дамиан, но не стою того, чтобы за меня умереть.

— Не думаю, что он меня убьет. Жан-Клод расспрашивал меня о связи, которую я чувствую с тобой.

— Неужели?

— Да, и остался доволен. Он считает, что это еще одно подтверждение твоей возрастающей силы, как некроманта. И он прав.

— Жан-Клод знал, что ты мне повинуешься не по своей воле, и ничего мне не сказал? — спросила я больше саму себя.

— Он решил, что тебя это расстроит.

— И когда же он собирался упомянуть это незначительное обстоятельство?

— Он Мастер Города. Он передо мной не отчитывается. Я не знаю, что и когда он планировал тебе рассказать.

— Ладно, какую еще способность я могу ожидать получить через метки?

Дамиан прилег на край подушки, которую подложил для моей раненой руки. Опершись на локоть, он вытянул ноги на всю длину кровати.

— Их физическую филу, их зрение, слух. Ты можешь пользоваться почти любой их силой, не отказываясь при этом от своей человеческой природы. Однако чтобы обрести силы в полном объеме, ты, возможно, должна принять четвертую метку.

— Ну уж нет, спасибо, — ответила я.

— Вечная жизнь без необходимости умирать для этого, Анита. Веками это искушало очень многих.

— Последние два дня у меня было и так слишком много сюрпризов, Дамиан. Я не собираюсь добровольно привязывать себя к Жан-Клоду еще сильнее.

— Это ты сейчас так говоришь. Но пусть пройдет еще несколько лет, и ты вполне можешь передумать. Вечная молодость, Анита. Это не маленькое предложение.

Я покачала головой.

— Чего еще можно ожидать от меток?

— Теоретически, любой силы, которой они обладают.

— Но это не характерно для человека-слуги, так?