Голубая роза

«Доктор Октай? Да, точно! Не с поручением ли – от нее? Нет, не может быть, – отмахнулся он от неприятной мысли, – откуда ему знать, что я сегодня приду сюда? Тогда зачем? Неужели не знает, что она уехала?»

Октай заметил его на балконе и помахал рукой.

Солнечные очки надежно защищали его от демонстрации эмоций: удивлен ли он? Или ожидал увидеть Кемаля? Куда он идет? Кемаль не сомневался, что сюда, в эту квартиру – только вот к нему или к Айше? Он потушил сигарету, бросил окурок на пол (все равно надо будет мыть балкон, вон сколько пыли!) и пошел в прихожую.

На правах хозяина открывать дверь.

«А забавно получается, – промелькнула у него самодовольная мысль, – совсем недавно он мне открывал эту дверь с видом хозяина!»

Не дойдя до прихожей, Кемаль вернулся на кухню и поднял с пола сначала забытый им ящик, который он быстро вставил на место, а потом сиротливо лежащую голубую розу.

«Голубых роз не бывает и быть не должно», – кажется, так она написала.

Что она имела в виду? Хотела на что-то намекнуть?

Кемаль пошел в прихожую, на ходу припоминая все написанное Айше на листочке.

Специально не доставая его из кармана: надо память тренировать. А то расслабишься и начнешь путать фамилии, имена, даты. Дойдя до двери, он вспомнил весь текст, которым должен заканчиваться ее роман, и постскриптум, обращенный лично к нему. Фраза о розах казалась какой-то надуманной и неуместной в ее вполне логичном послании. Должно быть что-то еще, чтобы это предложение стало простым и понятным. Что?

Он прислушался к шороху лифта.

Похоже, через несколько секунд доктор будет здесь. Может, вспомнить пока и те фразы, которые написаны на обороте? Да нет, это просто черновик, кому он нужен? И не удастся вспомнить: он же и не прочитал толком, что там было. Он распахнул дверь. И угадал: одновременно открылась дверь лифта.

Улыбка доктора была любезной и доброжелательной. Он уже снял темные очки, но спокойный взгляд не выдавал ничего, кроме, может быть, легкого удивления.

– Что вы здесь делаете, господин Шерлок Холмс? Давно вас не было видно на нашем горизонте. Я думал, вы уже нашли убийцу.

– К сожалению, господин Октай, не нашли. Но у нас много и других дел. А вы ведь уже сообщили все, что знали, поэтому маловероятно, что вас снова будут беспокоить. Только если появятся новые факты или необходимость очных ставок и опознаний, – осторожно подбирая слова, Кемаль автоматически посторонился, чтобы дать доктору возможность войти в квартиру.

Но тот, похоже, не собирался этого делать.

Взгляд его остановился где-то на уровне рук сыщика, и Кемаль, проследив за ним, понял, что все еще держит в руке голубую розу. Он почувствовал, что выглядит смешным, но отступать, то есть спрятать эту розу, было абсолютно некуда. Поэтому он изобразил одну из своих лучших улыбок и сказал как можно непринужденнее:

– Вот, роза… госпожа Айше оставила некоторые вещи…

– То есть? – чуть сдвинул брови Октай. – Какие вещи? Что вы имеете в виду? Где Айше?

– Госпожа Айше переехала, – сказал Кемаль, почти не опасаясь выдать свою радость из-за многолетней привычки держать лицо и не показывать собеседникам своих истинных чувств. Но радость была столь неожиданной и захватывающей, что он сам удивился и решил спрятать ее получше.

– Куда? – требовательно спросил Октай. – И что вы здесь делаете в ее отсутствие?

– Я не знаю куда. Госпожа Айше не оставила адреса. А я снял эту квартиру вместо нее.

– Вот как! Занятно… – протянул доктор.

– А вы не знали? – перешел в наступление Кемаль. – Зачем же вы тогда пришли?

– А я вовсе не к вам пришел! – с довольным видом парировал Октай. – И не к Айше. Она прислала мне мое кольцо, если полицию это интересует, и я понял так, что между нами все кончено. Значит, она уехала… интересно. Что ж, все к лучшему, а впрочем, мне теперь все равно. Я пришел в гости к господину Орхану, – он поясняюще указал на дверь по другую сторону от лифта, – и меня, наверное, уже ждут.

И он нажал кнопку звонка.

Открыли почти моментально, но вместо Фатош, которую ожидал увидеть Кемаль, в дверях стояла сияющая Дениз. Очень прилично одетая – не узнать. Под ногами у нее крутился веселый рыжий кокер, а сама девушка в вышитом фартучке, надетом поверх нарядного платья, казалась не свободной художницей, любительницей шумных богемных вечеринок, а избалованной дочкой богатых родителей, вздумавшей поиграть в хорошую хозяйку.

– О, – удивленно переводя взгляд с Октая на Кемаля, сказала Дениз. – Опять полиция! Ты снова кого-нибудь убил или ограбил? – обратилась она к доктору.

– Разумеется. Как же без этого! Господин Кемаль даже переселился в эту квартиру, чтобы за нами следить.

– В эту?! А Айше где же? А, я забыла, она же в Англию собиралась. Что же она уехала, не попрощавшись?

– Не знаю.

Октай и Дениз обменялись понимающим взглядом: им казалось, что они-то понимают причины этого скоропалительного и странного отъезда.

– А у вас, я вижу, новый фартук, – не удержался Кемаль. – Он вам больше идет, чем тот.