Голубиная книга - священное сказание русского народа

То, что православная Богородица стала еще одним женским персонажем повой религии, воспринявшим многие черты языческой Мокоши, а через нее и планеты Венера, прослеживается и на независимых от духовного стиха источниках. В другом белорусском заговоре говорится: «Помолимся, поклонимся святой зорочцы раньияй, святой зорочцы повдзенной, святой зорочцы вячерняй. Говору, говору уроки, суроки… Пресвятая Богородзица, стань на помочь»^{511}. Параллелизм между святой зарей в начале заговора и Богородицей в конце его очевиден, а на некоторых иконах, как отмечал Ф. И. Буслаев, на голове матери Иисуса Христа изображены три звезды. Характер Венеры как утренней и вечерней звезды приводит к вообще небывалому явлению — раздваиванию образа Богородицы: «На море на окияне, на востром на Буяне, стоит храм Божий, святая церковь золоченая, озолоченная, священная, моленная, апостольская. В той же церкви стоит злат пристол, на злате пристоле сидят две матушки Божьи Богородицы: Тифиньская и Владимирьская»^{512}. Высший женский персонаж христианства наследует от языческой богини и ее функцию прядения: «На том на святом акиан-Море стоит свят злат престол. На том на святом на злате престоле сидит сама Мати Пречистая Богородица, Мати Божия, Государыня многомилостивая; в руках Опа держит золотую пряленку и золотое веретенцо, и прядет она нити белаго и краснаго, и черпаго шолку…»^{513} Обращаясь к индоевропейским параллелям, в первую очередь следует отметить греческий миф о рождении олицетворяющей планету Венера богини Афродиты из морской пены; богиней вод является и иранская Ард-висура Анахита, также соотносимая с этим светилом.

Поскольку с введением христианства и Параскева Пятница, и Богородица в народном сознании восприняли черты Мокоши, между обоими православными образами также должна существовать какая-то связь. И действительно, такая связь существует. Как будет показано ниже, и к Богородице, и к Пятнице на Руси относили одно и то же народное поверье. На древних севернорусских иконах Параскева Пятница иногда изображалась на обороте образа Богоматери. Еще дальше идут заговоры, прямо объявляющие их одним персонажем: «…Тифипская, Казанская и Смоленская Божья Матерь, во святом крещенье Пятница Парасковья…»^{514} Поскольку образ небесной покровительницы любви явно не подходил Богоматери, эта черта языческой Мокоши оказалась перенесенной на Пятницу, и на праздник Покрова Богородицы девушки молили матушку Параскеву Пятницу покрыть их поскорее женихами. Дело не ограничивалось одним человеческим плодородием: «По народному убеждению, от Пятницы зависят обильные роды земли; ее молили об отвращении засухи, проливных дождей, неурожаев; в дар ей приносили земные плоды»^{515}. О былом почитании этого божества свидетельствует не только запрещаемый церковью календарь двенадцати пятниц, освящаемый авторитетом святого Климента, но и владимирская песня-колядка:

Пятница, Пятница,
Святая нареченная,
Мы тебя, Пятницу,
Ждали-дожидали
Неделю всю,
Весну-красну,
Все лето-то тепло,
Всю зиму холодну,
Всю осень богату,
Едва дождалися.
 Глаза охвостали^{516}

.

Параскева Пятница, христианский эквивалент Мокоши, подтверждает правильность отождествления древнерусской богини с Венерой, поскольку находится в русле соотнесения данного дня с этой конкретной планетой. До принятия христианства римляне прямо называли пятницу «днем Венеры», а в германских языках она до сих пор именуется Friday — «день Фрейи», языческой богини любви, также соотносимой с морем (она сестра-любовница Фрейра, обладателя чудесного корабля, всегда имеющего попутный ветер) и с планетой Венера. Русский материал также показывает, что это соотношение не было простой случайностью. Подчеркивая связь с водой, идущей от изначального архетипа, на колодцах на севере Руси ставили деревянные изображения Параскевы Пятницы. На одном из них над нимбом святой помещено восемь дырочек (две крайние надколоты), представляющих собой продолжение древней традиции, зафиксированной еще на рассмотренной выше подвеске.