Голубой горизонт

Понадобилось несколько недель, чтобы отремонтировать перевернутую «Суфи» и спустить на воду. Рахмад и его команда поставили ее на якорь в середине залива. Захваченные грузовые дау были уже готовы к долгому пути к Маскату, и их трюмы набили слоновой костью.

Дориан тяжело опирался на плечо Тома, когда с трудом шел к берегу. Рана, нанесенная Зейном аль-Дином, еще не зажила до конца, и Сара постоянно держалась рядом со своим царственным пациентом.

Когда все устроились в баркасе, Джим и Мансур на веслах повели его к «Арктуру». Верити и Луиза вместе с малышом Джорджем ожидали их на борту. Верити устроила прощальный банкет на складных столах на шканцах. Все они в последний раз ели и пили вместе, смеясь.

Но Руби Корниш следил за движением волн, ожидая начала отлива. Наконец он встал и с сожалением произнес:

— Прошу меня простить, ваше величество, но ветер и отлив установились.

— Еще один тост, последний, братец Том! — попросил Дориан.

Том встал, чуть заметно покачиваясь:

— Желаю быстрого и спокойного плавания! И пусть мы снова встретимся как можно скорее!

Они выпили и обнялись, а потом те, кто оставался в форте Добрый Знак, спустились в баркас. И уже с берега наблюдали, как «Арктур» поднимает якорь. Дориан стоял у поручней, его с двух сторон поддерживали Мансур и Верити. Вдруг он запел, и его голос был таким же сильным и прекрасным, как всегда:

Прощайте, прекрасные леди Испании,
Прощайте, прощайте, подруги.
Хоть в старую Англию мы возвращаемся,
Но встречи приходят на смену разлукам.

«Арктур» возглавил флот дау, ведя их через пролив. Когда материк превратился в низкий голубой силуэт на горизонте, Руби Корниш подошел к Дориану, сидевшему у поручней с подветренной стороны:

— Ваше величество, мы уже в открытом море.

— Спасибо, капитан Корниш. Не будете ли вы теперь так любезны взять курс на Маскат? У нас там остались незаконченные дела.

Фургоны приняли груз, Смолбой и Мунту привели волов с пастбища и запрягли.

— Куда вы отправляетесь? — спросила Сара.

Луиза покачала головой:

— Матушка, тебе лучше спросить об этом Джима, потому что я ответа не знаю.

Обе женщины посмотрели на Джима, и он рассмеялся.

— За следующий голубой горизонт, — сказал он, подхватывая Джорджа и сажая его себе на плечо. — Но не бойтесь, мы скоро вернемся с фургонами, которые будут трещать под тяжестью слоновой кости и алмазов.

Том и Сара стояли на парапете форта Добрый Знак и провожали взглядами фургоны, уходившие по извилистой тропе через холмы, во внутренние земли. Джим и Луиза ехали рядом с первым фургоном, а Баккат и Зама — немного позади них. Интепе и Летии шли рядом с первым фургоном, и рядом с ними суетились дети.

На седловине холма Джим повернулся в седле и помахал рукой. Сара сорвала с головы чепчик и яростно махала им в воздухе, пока процессия не исчезла за холмами.

— Что ж, Томас Кортни, мы снова остались одни, — негромко произнесла Сара.

— И мне это вполне по нраву, — ответил Том, обнимая жену за талию.

Джим смотрел вперед, и его глаза горели жаждой странствий. Джордж на его плечах верещал:

— Лошадка! Скачи, лошадка!

— Ёжик, ты родила какое-то чудовище! — заявил Джим.

Луиза наклонилась к мужу и сжала его руку, таинственно улыбаясь:

— Ладно, я надеюсь, что вторая попытка станет удачнее.

Джим остановил коня и вытаращил глаза, уставившись на жену:

— Нет, не может быть! Ты?..

— Ну да, Джим! — ответила она.

— Почему ты раньше ничего мне не сказала?

— Потому что ты мог оставить меня в форте.

— Да ни за что! — громогласно воскликнул Джим.