Голубой Маврикий

Давеча Жорж сказал мне, что слышал разговор и какой-то англичанин говорил, что они обязательно проверят все мои вещи перед самой погрузкой на борт. Я приобрел новый ларец и отправился с ним в Гранд Порт. Теперь там, на английских развалинах под счастливою звездой, под носовой пушкой лежат переплетенные наши локоны.

Пуще всего меня беспокоит судьба Элизабет. Я не желаю ей никаких волнений, а потому наши письма сложил в ларец и убрал под камень. Камень никому не расскажет свою тайну…

Я полюбил больших черепах, они живут около двухсот лет и видели много, но, как камни, хранят тайны. И нашу тайну сохранит черепаха…»

Экспертный совет одного из крупнейших швейцарских банков в течение недели собрал маститых филателистов, а заодно и криминалистов, которые подтвердили подлинность конверта и самого «Голубого Маврикия». При этом филателисты чуть не с замиранием дыхания рассматривали в лупы саму марку, выискивая одним им известные микроскопические «отметки». Криминалисты попросили неделю сроку для своих исследований. Банкиры тут же застраховали марку на пять миллионов. По согласованию с Василием, представителем владельцев марки, решили информацию о филателистической сенсации не раскрывать.

Через десять дней после возвращения в Москву нашим героям выплатили три миллиона евро. Естественно, что все происходило в том самом банке у Геннадия Пыльнева, и никто мешка с тремя миллионами никуда не носил. Все было осуществлено с помощью заполнения бумаг, документов, не говоря уже о том, что и самой марки на столе не было. Была только ее увеличенная фотокопия и два письма – одно за подписями швейцарских экспертов, другое – за подписью президента женевского банка.

Естественно, подписание бумаг в кабинете Геннадия Пыльнева проходило церемониально, две Ирочки, секретарши-красотки, подавали документы всем партнерам поочередно, а третья – новенькая Ксюша – стояла наготове с подносом с бокалами шампанского. Она не скрывала своего удивления и восхищения – не каждый раз встречаешь сразу трех новых миллионеров. И ведь не в рублях миллионеры, а в полновесных евро, к тому же весьма видные парни.

При этом все улыбались и были счастливы. Иногда деньги делают людей счастливыми.

Первым делом они оформили открытие счетов в банке своего благодетеля, затем – возврат кредита, выписали специальный чек и на имя Николая Каталкина.

Конечно, стать миллионером приятно. Но сам по себе миллион – это только стопка денег. Но деньги – это еще и расширение наших возможностей. Наши герои уже знали, что они будут делать с такими деньгами.

Громко и торжественно звучал марш Мендельсона, без которого в России не обходится ни одна свадебная церемония «по гражданскому чину».

Под венец, а вернее, к столу дамы, проводящей церемонию в ЗАГСе, шли, естественно, двое. Тот, что повыше, с гладкой прической соломенных волос – мечта любой косметической фирмы, создающей оттеночные шампуни, – в белой морской офицерской форме. Тот, что пониже, – в стильном белом смокинге и черных брюках.

Прослышав, что происходит что-то необычное, секретарша ЗАГСа приоткрыла заднюю дверь зала и подглядывала в щелочку. Решила – два мужика. Господи, неужели и у нас мужиков регистрировать, как у нехристей, будут?! И только, когда увидела их лица, поняла, что в форменном кителе капитана второго ранга, к тому же плавсостава, – невеста. В руках у нее был традиционный букетик. Не по уставу, конечно, но все-таки. Валентина надела туфли на высоких каблуках, а потому смотрела чуть сверху на своего мужа. Игнат широко улыбался – на нем был этот самый смокинг и белый галстук-бабочка.

А вот среди гостей было сразу несколько человек в морской офицерской форме, Филипп был в штатском и только женщины – в красивых вечерних платьях.

Василий с удовольствием вел съемку – это он настоял, чтобы Валентина пошла к столу в форме, он и снабдил друга смокингом. Он знал, что эта серия станет сенсацией в гламурном журнале.

– Вы согласны стать мужем и женой? – вопрошала ведущая церемонии в строгом платье, с аккуратной прической и светлой лентой через плечо.

– А есть варианты? – вполголоса, не совсем уместно пошутил Игнат.

– Что вы сказали? – переспросила, выделяя каждое слово, удивленно-тихим, но с жесткими нотками голосом дама, повидавшая немало на своем веку, но с таким поворотом событий встретившаяся впервые. Лицо ее даже приняло угрожающее выражение.

– Конечно, да! – рявкнул уже в полный голос Игнат.