Голубой молоточек

- Вы не могли бы объяснить мне, зачем вы взяли в клинике эти наркотики?

- Да, я действительно взяла несколько упаковок таблеток. Но я брала их не для себя и у меня не было злого умысла! Я хотела попробовать, как они подействуют на Джерарда, вдруг он чуть меньше начнет пить. Возможно, меня можно обвинить в том, что я давала лекарство без рекомендации врача, если подойти к делу с официальной точки зрения. Но практически все мои знакомые медсестры так поступают... - она тревожно глянула на меня. - Они намерены обвинить меня?

- Ничего об этом не знаю.

- Каким же образом разговор коснулся этой темы?

- Об этом вспомнила одна из работающих там медсестер. Она рассказала мне, почему вас уволили.

- Это был только повод! Но я вам скажу, почему потеряла работу! В этом заведении были люди, которые не любили меня, - мы как раз миновали клинику и она обвиняющим жестом вытянула руку в направлении огромного, ярко освещенного здания. - Возможно, у меня не самый легкий характер, но я хороша медсестра, и они не имели права просто уволить меня. А вы не имели права касаться этой темы в разговоре с ними!

- Мне кажется, имел, миссис.

- Кто вас уполномочил?

- Как вы знаете, я провожу расследование по делу о двух убийствах и пропавшей картине.

- Вы считаете, что я знаю, где находится эта картина? Да я понятия не имею, и Фред тоже! Мы не преступники! Возможно, у нас есть определенные семейные проблемы, но мы не такие!

- А я этого и не утверждаю. Но под действием наркотиков люди меняются. Их становится легко склонить к различным действиям...

- Меня никто не может ни к чему склонить! Я признаю, что взяла несколько таблеток и дала их Джерарду. И вот расплачиваюсь за это! Я теперь до конца жизни вынуждена работать в подозрительных домах призрения - и то если счастье улыбнется мне и я получу хоть какое-то место...

Она погрузилась унылое молчание и больше не произнесла ни слова практически всю дорогу до "Ла Палома". Прежде, чем она вышла из машины, я рассказал ей о двух разыскиваемых женщинах - Милдред Мид и Бетти Сиддон. Она выслушала меня с понурым выражением лица.

- Я сделаю все, что смогу. Во время ночной смены у меня не будет много времени на звонки, но я дам знать знакомым медсестрам из других домов призрения, - потом она прибавила с таким видом, словно ей было трудно выражать кому-либо свою благодарность: - Фред рассказал мне, как вы отнеслись к нему в Аризоне, мистер Арчер, я ценю это. В конце концов, я его мать, - последнее слово она произнесла с долей удивления.

Выйдя из машины, она тяжело поплелась по асфальту к слабо освещенному домику. За низкой стеной, отделяющей подъездную площадку от шоссе, с шелестом шин проносился поток гнавшихся друг за другом автомобилей. Миссис Джонсон подошла к входной двери и, открыв ее, помахала мне рукой.

Через минуту она вновь появилась в дверях с двумя полицейскими за спиной, один из них был в форме, вторым оказался капитан Маккендрик. Когда они приблизились, я услыхал, как она резко выкрикивает, что, мол, они права не имеют преследовать ее в этой темноте, что она - невинная женщина, спешащая на работу.

Маккендрик бросил взгляд на ее злое и перепуганное лицо.

- Вы миссис Джонсон, не так ли? Вы являетесь матерью Фреда Джонсона?

- Да, это так, - холодно ответила она. - Но это еще не дает вам права запугивать меня!

- Мне очень жаль, мы вовсе не хотели пугать вас...

- Еще бы вы не жалели! - она мгновенно использовала свою минутную победу. - Вы не имеете права издеваться на до мной и применять силу! У меня есть прекрасный юрист, и он вами займется, если вы и дальше будете поступать так!

Маккендрик беспомощно поднял глаза к небу, а потом глянул на меня.

- Ну, скажите, мистер, разве мы сделали что-то дурное? В темноте мы нечаянно толкнулись с женщиной и попросили прощения. Мне что, на колени встать?!

- Миссис Джонсон сегодня немного взволнована...

Она кивнула, подтверждая мои слова.

- Разумеется! И вообще, что вы тут делаете, капитан?

- Я ищу одну женщину.

- Миссис Сиддон?

- Да, - Маккендрик внимательно глянул на нее. - Откуда вам известно о мисс Сиддон?

- От мистера Арчера. Он попросил меня позвонить моим подругам из других домов презрения. Я обещала ему сделать это, если у меня будет время, и собиралась сдержать слово. Я могу идти, наконец?

- Ради Бога, - сказал Маккендрик, - никто никоим образом не ограничивал вашу свободу передвижения, миссис! Но звонки в другие дома призрения не кажутся мне особо удачной идеей. Мы хотели бы появиться там неожиданно.

Миссис Джонсон во второй раз вошла в здание и больше уже не появлялась.

- Трудно найти с этой бабой общий язык, - проворчал Маккендрик.

- Она тоже пережила несколько нелегких дней. Мы не могли бы поговорить с глазу на глаз, капитан?

Красноречивым кивком он отослал полицейского в форме, тот забрался в служебную машину, а мы отошли в угол площадки, подальше от домов и от шоссе. Калифорнийский дуб, каким-то чудом уцелевший среди этой асфальтовой пустыни, укрыл нас своей кроной от лунного света.

- Что привело вас сюда? - спросил я.