Голубые родники

Неподалеку от аэропорта есть густая роща, ее зовут Балабановской. Сейчас здесь рабочее сердце Ростова — завод «Ростсельмаш». А еще сорок лет назад здесь простиралась ковыльная степь. В 1928 году пришли сюда молодые люди с кирками и лопатами. Их не пугало, что примерзали к металлу голые руки, а под плохонькими пальто и старыми телогрейками гулял ветер: работа грела. Поезда, останавливаясь прямо в степи, выгружали у балки кирпич и камень, металлические формы, арматуру. Еще не было завода, а уже начали прибывать станки и оборудование. Вся страна строила гигант сельскохозяйственной индустрии.

Через год из сборочного цеха вышел первый комбайн. Его украсили цветами, хвоей и провожали на железнодорожную платформу с пением «Интернационала». Завод еще не был достроен, и строители пока жили в палатках, а Родина уже получала машины. Они так нужны были рождавшимся по всей стране колхозам!

Летом 1929 года на Сельмашстрой приехал Максим Горький. «Вы кирпичики кладете, — сказал он рабочим, — а в буржуазных газетах вой идет, про ваш завод пишут, смеются, удивляются, не верят. А надо доказать, всему миру доказать надо… И я верю, вы докажете. Жить хочется, когда посмотришь на вас, писать хочется…»

За границей были не только недруги, но и друзья. Они верили в «Ростсельмаш». Приехал Юлиус Фучик, ходил по цехам, беседовал с рабочими, вечером пел с ними в общежитии русские песни, а уезжая сказал, что увидел на Сельмашстрое завтрашний день своей родины.

…То было четыре десятилетия назад. За это время завод стал гордостью Ростова и страны и выпускает уже не один-два комбайна в сутки, как бывало, а двести пятьдесят — триста! И где только не встретишь машины с маркой «Ростсельмаша» — на Дальнем Востоке и на Алтае, на Кубе и в Болгарии, во Вьетнаме и на берегах Нила.

И еще один гигант поднялся возле старой Балабановской рощи — «Красный Аксай». Правда, он родился не на пустыре, стоял на этом месте до революции небольшой завод. Еще в 1923 году на нем были построены три первых советских трактора — три русских «фордзона». Еще не было Сталинградского тракторного, еще не строились тракторы в Петрограде и Харькове, а Ростов уже подарил стране эти машины.

Правда, «Красный Аксай» не стал тракторным заводом, он, как и прежде, делает плуги, а еще культиваторы, жатки, но родина советского трактора все-таки Ростов.

…Еще один знаменитый завод — ордена боевого Красного Знамени электровозоремонтный, в прошлом паровозоремонтный, — тот, чьи гудки звали ростовских рабочих на стачку в 1902 году и на баррикады в 1905-м. Последний паровоз на заводе был отремонтирован весной 1968 года. Иное время — иные локомотивы.

Это здесь работал донской «левша» Порфирий Потрясаев. На Парижской выставке в канун первой мировой войны ему присудили Большую золотую медаль за изобретенный танк-паровоз. Потрясаев не был даже инженером: сын крепостного мужика, выбившийся из помощников кочегара в чертежники. Одним из первых в стране его удостоили звания Героя Труда. Более полувека отдал Потрясаев заводу, в 1943 году он погиб от фашистской бомбы…

В Ростове строят вертолеты, радионавигационную аппаратуру для морских судов, речные катера, делают холодильники и подшипники, шьют обувь — можно ли все перечислить?.. Спутником радости называют продукцию завода шампанских вин, недавно здесь сошла с конвейера юбилейная стомиллионная бутылка волшебного напитка. На международных ярмарках славятся ростовские баяны и пианино.

Ростов — порт пяти морей. Каждый день швартуются у набережной речные и морские корабли — из Архангельска и Ленинграда, Астрахани и Одессы, Жданова и Батуми. Заглядывают и иностранные гости. Сами ростовчане тоже начинают ходить в заморские «вояжи»: речной теплоход «Ленинская смена» побывал в Неаполе и Риме…

В Ростове есть свой санаторий с двумя отделениями — кардиологическим и желудочным, с источниками минеральной воды, не уступающей по своим свойствам североосетинскому «кармадону». Есть богатый Ботанический сад. Двадцать минут езды на трамвае — и вы… на юге Африки, где-то за рекой Оранжевой. Цветут и плодоносят бананы. Распластало большие мясистые листья алоэ, так не похожее на своих хилых комнатных собратьев. Цветет мексиканская агава: двенадцатиметровый стебель, а на нем соцветие из четырех тысяч белых венчиков. А вот драконово дерево — оно способно возродиться даже при гибели всей наземной части, а лист его сможет разорвать только очень сильный человек… Триста квадратных метров — и шестьсот удивительных растений со всех концов планеты.

Из оранжерей Ботанического сада на улицы Ростова вышли канны, они стали второй эмблемой города. В Берлине, в Трептов-парке, у памятника советскому воину-победителю, тоже цветут ростовские канны: семена их подарили немецким друзьям жители нашего города.