Голый край

Я впилась зубами в сочное, сладкое яблоко, едва не застонав, но уже не от усталости, а от чистого удовольствия.

– А я не боюсь по болотам ходить, – улыбнулся рыжий чертенок.

В иной раз я, наверное, разозлилась бы и отчитала ее за такие риски, однако на этот раз ей, так уж и быть, удалось задобрить меня угощением. К тому же, я ведь действительно нуждаюсь в сладком – без него котелок совсем не варит. Шутка ли, но как-то выдался год, когда все яблони в запретном лесу перестали плодоносить, и от недостатка сахара я буквально не могла нормально разговаривать – слова путались и терялись внутри головы.

– Что тебя беспокоит, сестричка? – улыбнулась Кира и запрыгнула на скамью драккара, висящую теперь на «потолке».

Я тяжело вздохнула, потирая пальцами висок, и картинно закатила глаза. Кира захихикала, пристально наблюдая за мной.

– Нам чего-то не хватает, да?

– Нам всего не хватает, – кивнула я. – Все дерево уйдет на оружие. На зиму не остается дров. А люди боятся оружия, которое я для них делаю.

– Почему так?

– Говорят, что это все проделки Уна, – я пожала плечами. – Что когда любой может сражаться как воин, это нарушает баланс в мире, и что так мы все погибнем в бесконечной войне.

Кира присвистнула.

– Да уж. Любят люди всякую ерунду придумывать.

– А ты так не считаешь? – я взглянула в ее зеленые глазки.

– Считаю, – ухмыльнулась она, слегка оскалившись. – Но я еще и знаю то, что в войне победит тот, кто умнее. А все знают, что ты умнее всех.

– Брось, – отмахнулась я. – Умнее всех ты, Кира, а не я. Мне просто все подсказывает… Ну, вроде как дух в голове.

– М-м, Дмитрий? – спросила она и спрыгнула с потолка.

– М-гм, – кивнула я. – Это его воспоминание. Арбалет, оружие… Люди его племени делали из сверкающего камня все, что угодно. Они делали из него огромных птиц и летали на них по небу. Делали жезлы, которые могли дышать огнем и убивать с расстояния взгляда. Они даже…

Я вдруг осеклась, понимая, что слишком много рассказываю о том, оставленном позади мире. Но, взглянув на лицо Киры, я увидела лишь чистый восторг – она буквально пожирала меня взглядом, широко улыбаясь с чуть приоткрытым ртом.

– А еще?! – воскликнула она.

– А еще… – вздохнула я. – А еще они могли летать выше самого неба. Могли коснуться луны. Никто из них не голодал, и любой мог поговорить с кем угодно в любой момент, где бы он ни находился…

Рассказывая ей про свою прошлую жизнь, я вдруг почувствовала странное, опустошающее чувство внутри груди. Словно у меня забрали то, что пообещали с самого рождения, и бросили умирать где-то на задворках вселенной. Черт возьми, да я ведь даже не знаю, где нахожусь! Солнце то же, луна все та же, а вот созвездия другие. Ни одной звезды, которую я могла бы вспомнить, даже большой медведицы я так и не нашла.

И все то, что я имела тогда… Я не голодала. Вообще странно было даже подумать о голоде – разве что пошутить про «голодную» студенческую жизнь, а затем пойти в ближайший фастфуд. И фастфуды… А была ли я в них на самом деле? Было ли у меня все это на самом деле? Ведь не бывает так, чтобы ты появлялся в другом мире. Никому не дают второго шанса. Может, это и был просто внутриутробный сон. А может, я и сейчас сплю, и все еще не готова появиться на свет где-нибудь в другом мире, где я опять буду смотреть на чужие звезды.

– Ты скучаешь, да? – тихо спросила Кира, положив руку мне на плечо и присев напротив меня.

– Не знаю, – честно ответила я. – Я знаю что говорила, что Дмитрий это я, но в прошлой жизни… Но не бывает же так, правда?

– Откуда нам знать, Майя? – Кира слегка улыбнулась. – Может, в следующей жизни я буду вспоминать тебя и то, чему ты меня научила. Стану старостой. Буду делать абарлеты.

– Арбалеты, Кир, – невольно усмехнулась я.

– И их тоже! – весело ответила девочка. – Так что не грусти! Ты там, где ты есть сейчас, и ты та, кто ты есть! А теперь возьми себя в руки и скажи всем недовольным, что это Ун придумал им оружие, чтобы сделать слабых сильными.

– Да нет, Кир, я… – начала было я, но вдруг задумалась над ее словами.

А ведь и вправду. Вспоминая механизмы управления общественным настроением из прошлой жизни, заставить людей думать, что Ун не такой уж и плохой, было не так-то сложно.

Мнение любого общества по любому вопросу можно было изменить в несколько шагов:

Во-первых, нужно было поставить вопрос ребром, заставить людей обсуждать то, что мне требуется.

Во-вторых, меняем терминологию. За примером далеко ходить не надо – допустим, меняем «каннибализм» на… Ну, скажем, «хомофагию». Короче говоря, табуируем неудобное слово, у которого заведомо есть неправильный, отрицательный подтекст.

В третьих, приводим истории о людях, связанных с темой вопроса, и рассказываем всем о том, какие они бедные и несчастные, и как их не принимало общество. А там постепенно подтягиваем известных личностей, у которых, например, находится та же самая привычка жрать людей.