Гомер Пим и секрет Одиссея

Гомер продолжил листать, медленно, с надеждой и при этом со страхом, что сейчас что-то произойдет. Вот он долистал до середины и прочитал строчки, от которых его бросило в дрожь и сердце забилось чаще. – На следующей странице… – ответил он Лилу.

Гомер не мог перестать тяжело дышать, из него словно вырывалась нараставшая тревога. Он вдруг быстро заморгал, солнечный свет, казалось, слепил его, зрение помутилось.

– Ай! – вдруг воскликнул он.

– Что? – Оба друга так и подпрыгнули.

– Я почувствовал кое-что…

– Что ты почувствовал? Что? – торопливо допытывался Саша.

– Вибрацию.

– Страшновато… – пробормотал Саша. – До смерти страшно.

– Может, подержать тебя за руку? – предложила Лилу.

Сказать, что они забеспокоились, значило бы не сказать ничего. На самом деле их просто трясло от страха. Даже Биби-Два, все еще сидевшая на плече юного хозяина, еле там удерживалась. Зверек поглядывал на них с состраданием.

– Окей, возьмемся все за руки, – сказал Гомер.

Саша и Лилу не заставили себя упрашивать. Гомер свободным пальцем одной руки перевернул страницу. Готовые ко всему, трое друзей затаили дыхание. – Здесь я тогда читал, – выдохнул Гомер.

Они ждали, уставившись на фразу в тексте, но решительно ничего не происходило.

– Сейчас прочту вслух.

Он начал громко читать до того места, с которого все и началось. Сжимая руку Лилу, он почти зажмурился, но постарался овладеть собой и продолжил чтение с дрожью в голосе.

Прошла долгая минута в полной тишине и бездействии. Троица друзей и песчанка так и сидели на диване, точно восковые фигуры.

В душе Гомера рухнуло все. Он не только сам сходил с ума, но и поставил в дурацкое положение Лилу и Саша. До сих пор они всегда поддерживали его даже в самые трудные минуты. Зато теперь уж, наверное, станут избегать, а потом и вовсе откажутся дружить – когда он совсем съедет с катушек.

При этом Гомер по-прежнему верил, что все события прошлой ночи произошли на самом деле. Как бы абсурдно это ни выглядело, не могло же все это быть простым сном! Так ясно вспоминались ему взгляд отца, и отчаянные жесты с вершины мачты, и печаль на его лице, и немой крик о помощи.

На глазах выступили слезы. Не хватало еще расплакаться в присутствии друзей… Ну что ж, чашу унижения придется испить до конца. Он попытался сдержать слезы, изо всех сил надеясь, что кто-нибудь из них прервет невыносимое молчание.

– Думаю, тебе нужно отдохнуть, – молвила Лилу.

– Ага.

Ему казалось, он не в силах ни шевельнуться, ни вымолвить слово, ни взглянуть на них.

– Хочешь, мы поможем тебе дойти до твоей спальни? – встрял Саша.

– Обойдусь без вашей помощи, сам дойду, – ответил Гомер грубее, чем хотел.

Саша рывком вскочил – в его жилах текла горячая кровь, и он всегда реагировал на все импульсивно. Гомер видел, что он раздражен, почти оскорблен его тоном, а вот Лилу казалась искренне опечаленной.

Но если по правде – как на них не рассердиться? – Ладно. Забудем, хорошо? – спросил Гомер, побежденный.

Никто больше не упомянет про это, но он твердо знал: они не забудут. Гомер тоже встал с дивана, чувствуя себя усталым больше, чем если бы проехал на велосипеде много километров, когда ветер дует прямо в лицо.

Все избегали смотреть друг на друга, им было ужасно неловко.

– Нет, лгуном Гомер не стал – было все как он сказал, – внезапно прозвенел тоненький сухой голосок.

Глава 13

Гомер подскочил.

– Слышали?

Лилу просто кивнула, а вот Саша почему-то нахмурился.

– Это ты сказал? – не удержался он от вопроса.

Лилу посмотрела на него, округлив от удивления глаза. И добавить тут было нечего!

– Что я, по-твоему, чревовещатель, что ли… – проворчал Гомер.

Их внимание единодушно переключилось на Биби-Два, а та раскачивалась, повиснув на абажуре лампы и отбрасывая на потолок тень чудовищного размера. – А с чего б ему вам лгать? Был он на острове, как пить дать, – продолжал зверек.

Гомер ликовал. Все его тело так и прыгало от радости, а уж что творилось в голове…

– Видите, это сказал не я!

Саша подошел поближе к песчанке и стал пристально ее разглядывать.

– Но ведь так не бывает…

– Сам увидев, всякий верить будет; а вот ты поверь, не видя чуда, – продекламировала Биби.

– Да она еще и философ!

– Все философы – вы, я; такова суть бытия.

Пожалуй, это действительно было уж слишком: все трое от души расхохотались, посмотрев на песчанку, сохранявшую серьезную и, кажется, немного вопросительную мину.

– Эй, я чувствую, что уже очарован тобой! – воскликнул Саша, вытирая глаза.

– Очарование да восхищение, а вы забыли про похищение? Гомер нашел отца, но ведь еще далеко до конца! И чтоб иметь новые вести, нам очень нужно держаться вместе!

– Да это галлюцинация… говорящая песчанка…

Он повернулся к Гомеру и широко улыбнулся, отсалютовав ему рукой. Его друг витал где-то далеко, пребывая в таком блаженстве, что был почти не в силах пошевелиться.

– А знаешь, ведь я почти тебе поверил…

– Ты, кажется, в чем-то сомневался, – упрекнул его Гомер, еще не придя в себя.