Гомо Сапиенс. Человек разумный

Наши эмоции, реакции на мир, наша мудрость (стал ли человек мудрее со времен Сократа?), умение приспособить нашу культуру, всю сумму взглядов о самом себе и о вселенной к новым требованиям дня – все теперь поставлено под сомнение. Пессимисты полагают даже, что в перспективе интеллектуальные роботы будут водить за собой человека, как мы ныне тащим на поводке наших собачонок! И сейчас, когда человек готовит себя и своих детей к миру, который как бы ускользает из его рук, естественно, необходимо задуматься: что же ждет нас в будущем.

9.7. О гомоинженерии и неиспользованных 99%

Речь идет прежде всего о проектах радикальной перестройки природы человека, его мозга, психики, способной привести к возникновению «нового вида», к созданию «сверхчеловека», наделенного «сверхмозгом». Но необходима ли перестройка? Диктуется ли она реальными потребностями? Каковы ее возможные последствия?

Советский философ, академик АН СССР Иван Тимофеевич Фролов. «Человек и его будущее как глобальная проблема современности»

Золотой эры для разумного человека никогда не существовало. Драматические ситуации, подобные той, что возникла, когда кистеперые рыбы, эти родоначальницы всех четвероногих позвоночных, были вынуждены покинуть водную стихию и либо погибнуть, либо утвердиться на суше (какими ужасными, должно быть, казались им голубизна неба, сочная зелень трав, как «тосковали» они по илистой луже, покрытой пленкой тины, знакомой и родной!), – события такого рода в долгой истории жизни на Земле случались уже неоднократно. Но представители живого менялись, приспосабливались (а иногда и нет) к новым условиям, и начинался новый виток эволюции.

И коль скоро все вокруг охвачено духом новизны, не лишены смысла призывы изменить природу человека, сделать его столь же мобильным и податливым к трансформациям, как и его окружение. Этого, к примеру, требовал в своей книге «Человеческие качества» Аурелио Печчеи (1908–1984), президент Римского клуба, организации, которая в прошлом веке уже не раз высказывалась по проблемам будущего человечества. На этом настаивал и уже упоминавшийся выше Владимир Маяковский. Этого хотят и многие другие авторитеты.

А что? Может, действительно пришла пора для решительных действий? И надо попытаться сконструировать совершенно нового человека? Из «индустриального» превратить его в человека «технологического»?

Что все это означает? Пока никто толком не знает. Толкуют о разном: о «гомоинженерии», о создании «суперлюдей», об «идеальном человеке». Рассуждают о «сверхчеловеке», который якобы сменит нас с вами.

Рынок суждений завален не только предложениями (многие из них явно фантастического свойства), но и конкретными методами для перекройки человеческого сырья: тут и генетика, и пересадка или регенерация органов, и нейрохирургические и нейрофармакологические приемы. Будут ли они пущены в ход, покажет время. Но прежде чем возьмутся за осуществление мер столь радикальных – академик Петр Кузьмич Анохин предупреждал: «Если когда-то состоятся попытки сделать интеллектуальные способности продуктом химических и обучающих лабораторий, то вполне может случиться так, что при последующем развитии науки с более высокого ее уровня мы увидим, что внесли в мозг человека необратимые изменения, которые, к несчастью, уже нельзя будет устранить», – стоит испытать еще одну возможность для человека приспособиться к быстро меняющимся условиям.

Речь тут идет об использовании всех естественных, данных нам от природы ресурсов человеческого мозга.

В 1972 году, открывая в Ленинграде международный симпозиум «Нейрофизиологические механизмы психической деятельности», академик Наталья Петровна Бехтерева (1924–2008) во вступительном слове коснулась важной проблемы. Современная социология, сказала она, обеспокоена тем, как человеческий мозг справится с обилием информации. Созданные умом гением предпосылки к научно-технической революции, сама НТР, обеспеченная талантом и трудом миллионов, предъявили в свою очередь огромные требования к мозгу. Через глаза и уши, практически мало зависимо от желания человека, к нему поступает огромный поток сведений. Его мозг, хочет человек этого или нет, реагирует на этот поток. Существует ли реальная угроза того, что мозг может не справиться с этой сложностью?

С удовлетворением Бехтерева отмечала, что мозг человека меньше чем за два поколения оказался способным адаптироваться в практически совершенно новом мире. Катастрофа не произошла. Видимо, в мозгу есть механизм самосохранения, самозащиты. Или же имеются избыточные возможности справиться с новизной, со шквалом перемен.