Гончая свора

Сигнал квэл не ускорил частоту отсылки сигнала с тем, как Лим поднялся на борт судна, однако ему нужно было проверить и версию о причастности Шудд к этому похищению. Версия изначально была не состоятельной, сейчас же он в этом полно убедился.

– Но ты и не от Мадис.

– Нет. – согласился хиинец, блеснув серебряной накладкой носа из-под капюшона. – Конечно не от Мадис.

– Ну конечно, такие большие авантюры новичкам в бизнесе противопоказаны, да и они сами не возьмутся. Нанять тебя и вести войну со спецслужбами политических гигантов – нет, нет, не их почерк. Кижтар и Еххиов-Гракх найдут для вычленения уцелевших клусских технологий многих других моих соплеменников, значит и не они тоже. Этот корабль, Доу, слишком большой, умный и незаметный для гигантов, чувствующих себя везде как дома. Почти не шумит, не оставляет следов. – он запустил полное сканирование с квэл теперь и не скрываясь. – Рассеиватели доводят отрицательную массу до реверса материи на -0,9. Почти абсолютный предел. Либо датчики моего костюма, давая первичную оценку, ошиблись, либо вы в нём покопались, подменив значение – скорость была намного выше, чем 4,2 от световой. Вероятно, мы прошли не меньше 1,5 тысяч световых лет, я прав? – хиинец молчал. – Было четыре верфи в разведанной вселенной, где делали такие быстрые и справные суда. После гибели Клусса осталась всего одна. Орбитальный город-сборщик Ихигит, Зилдраанский Малвергесиум.

Хиинец поклонился, подтверждая.

– Неясно только одно. Как вы нас нашли, если не следили за моей квэл?

– О, это довольно просто. Транспортники Кижтар, – затянул хиинец так, будто говорил о старинной легенде, – оставляют длинный след. Очень, очень длинный след.

Чистейшая западня, но в ней не было ни капли смысла. Если их хотели убить – вот она возможность. Лим не знал, что сказать, а история только запутывалась. Если не стоящему пред ним квэл, данная Шудд, передаёт сигнал, то всё же кому? Он проверил: сигнал, зацикленный на повтор, не прекратился, но повтор замедлился до единицы.

– Я понимаю, вы, верно, ненавидите меня и обескуражены, но я хочу, чтобы вы вместе с этим поняли верно: мы с вами не враги.

– Вы заперли меня в каюте с умирающими женой и собственной надеждой, а я готов попробовать отгрызть вам руки, если магнитная защита отклонит спицу заземления, что я приметил во время боя у ныне мёртвого червя. Кто же мы выходит? – не отрываясь от квэл, спросил Лим.

– Существа, наделённые честью исполнительности и верностью единожды данному слову. Редкость в наши дни. – деловито процокал хиннец. – Большая редкость и в прошлом.

– Ты обещал ей спасение. – указал Лим на Рмун. – Ты обещал ей жизнь! Так посмотри в её глаза хиинец, посмотри. Ощути её боль. – Рмун забралась на кровать, перебирая руками по покрывалу и испуганно мотая кругом ничего не видящей головой. Хиинец приспустил капюшон. – Прячешься? Смотри ей в глаза! Смотри! – ударил он о перегородку так, что та смялась. – Твоё слово ничто, как и твоя выдуманная честь.

– Мне очень жаль Рмун и досадно видеть ваш гнев, но моё слово было дано ранее нашей встречи. Оно давалось не вам. "Боюсь, вы не поверите, решив, будто судьба послала меня усугубить ваши страдания" – помните? Никакой лжи, по крайней мере, в этом. – Лим смотрел прямо на него, не отрываясь, словно так можно было узнать ответ на незаданный вопрос. Хиинец вдруг завёл иную песню: – Знаете, почему все наёмники всегда говорят "мои наниматели", используя множественное число?

– Чтобы, если он один, не наводить слушающих на ненужные размышления, а если их много, не давать повода кивать на какую-то конкретную группу. – Лим выждал и уверенно процедил затем: – Так он один…

Лим, разумеется, не знал и знать не мог, но подвязки-кисточки, проходящие стяжками у рук хиинца, еле заметно дёрнулись при этих словах. Сенсор костюма уловил искажение его биоритмов.

– Я прав и знаю это.

– Может и да. – повёл руками Билглем Татт, склоняя на бок сокрытую голову. – А может и нет. Это всё набор вероятностей. Несущественное для вас.

– Говори, кто он такой и почему желает нашей смерти?! – вновь бросился Лим на стекло.

– Смерти? – изумился хиинец, не шелохнувшись. – Нет, нет, мне напротив категорически запрещено вас убивать, досточтимый Лим. Я и сам бы не посмел, даже не будь приказа.

Лим рыкнул, не отрывая от Билглема взгляда.

– Что это, остатки сентиментальности по обречённым?

– Дань уважения к его заслуживающим.

– Да, твоё "достопочтенный" словно дефект речи пронизывает речь. – отметил Лим – Но много ли ты про меня знаешь?

– Больше чем кажется. – снова ускользнул хитрый собеседник. – Я много где бываю, много смотрю. Мне не составляет труда запоминать и помнить то, что для других скоро станет древностью, пробуждающей лишь отголоски памяти о тех или иных событиях и взывающей к инстинктам почти языческого поклонения.

– Так ты следил за мной на и Клуссе. – не спрашивал, но утверждал Лим. – Как? Какой-то новый орбитальный разведчик появился у хиинцев? Может зилдраанские подношения?