Гончарова Г.Д. Средневековая история

Просто его в округе боятся. А массовый ужас – штука заразительная. Вот и заразилась. И запрыгала. А так – спокойнее надо быть. Выдержаннее.

Ты – графиня.

А с другой стороны – поможет это тебе, как ежику – ракетное топливо. Если барон решит тебе гадить... нет, королю ты нажаловаться можешь, но здесь глухомань. Пока кто доберется, пока чего решат, интересно – средневековые бюрократы сильно от привычных отличаются?

Лиля вздохнула – и принялась за хозяйственные дела.

Ходила на уроки, присматривала за порядком в замке, проводила инвентаризацию вместе с Эммой, записывала все, что помнит из медицины и все, что могло пригодиться в этом мире и времени, выслушивала доклады по строительству и ремонту, раздавала указания...

Кто сказал, что аристократки просто сидели и вышивали? Да тут пахать приходится, как проклятой! Впору молоко за вредность требовать...

Амалия, герцогиня Ивельен, в девичестве леди Иртон, скользнула к мужу в кабинет. Тот сидел, разбирая какие-то бумаги. А увидев жену, отложил их в сторону и заулыбался.

- Проходи, дорогая. Что-то случилось?

- Нет, ничего серьезного, дорогой. Просто я волнуюсь за Миранду.

Питер привлек жену к себе, поцеловал ручку и погладил по округлившемуся животику.

- Леди вы лучше думайте о своем ребенке.

- но Миранда мне тоже не чужая...

- у нее есть отец.

- Но нет матери. А отец... милый, Джес не умеет быть отцом.

- я помню, дорогая, – откликнулся Питер, поглаживая талию жены и потихоньку спускаясь к тому месту, где это уже не талия.

- Мы ведь росли в основном с гувернантками. Отец постоянно был в делах и разъездах, бабушка с дедушкой нас не слишком любили, знаешь, как мы мечтали, что папа проведет с нами хотя бы день? Целый день?

Питер постарался не морщиться вслух.

Да знал он это все! И что дальше? Ты вышла замуж, милая. У тебя другая семья. И переживать ты должна не за соплюшку, у которой капризов больше, чем ума, а за своего нерожденного ребенка.

Но вслух он этого, понятно, не сказал.

- Дорогая, если пожелаешь, я направлю письмо в Иртон. Узнать, доехала ли Миранда и как она себя чувствует.

- О да!

Синие глаза Амалии вспыхнули.

- Прошу тебя дорогой!

- Можешь не просить, любимая.

Питер привлек к себе жену и нежно поцеловал.

Окажись при этой сцене Лиля – точно спросила бы почем литр розовых соплей. Но супругов никто не видел...

Никто не заметил тень неудовольствия, промелькнувшую в глазах Питера, когда Амалия заговорила о брате. Да и заметил бы...

Тени к делу не пришьешь.

Пару дней спустя Лиля уверилась, что была права насчет барона.

И просветил ее, как ни странно, Джейми. Хотя что тут странного? Лиля за это время не то, чтобы сдружилась с травником, но общаться им нравилось. В том числе и на профессиональные темы. Хотя до конца Лиля паренька понять так и не могла.

Вроде бы вежлив, приветлив, но иногда... из него прямо-таки прет властность, которая совершенно неуместна у паренька-травника из глухой провинции...

Хотя – Лиля не возмущалась. Она и сама временами ввела себя неадекватно. А подобное притягивает подобное.

- Барон, ваше сиятельство, скотина, сволочь и мерзавец. Весь в свою мамочку. И папочку тоже.

Лиля поощрила паренька кивком. Мол, сама знаю. А подробности можно?

И Джейми принялся рассказывать.

Барон Донтер, начиная с простого, таким не являлся. Вообще.

То есть к баронству он имел примерно такое же отношение, как Лиля – к великой китайской стене.

Баронство это примерно лет тридцать назад принадлежало старому барону Донтер, у которого были сын и дочь. Дочь вышла замуж за любимого мужчину, правда, шевалье, из безземельных, но разве это важно, когда речь идет о любящих сердцах?

А то, что через пару лет после заключения брака (все еще бесплодного) к шевалье переехала сестра, а наследник барона случайно погиб на охоте – это уж и вовсе лирика.

Погиб и погиб, кабан – животное невежливое, особенно если в него острыми железяками тыкать. Не он первый, не он последний. А что юноша был опытным охотником – а что? Погибают одни ротозеи?

Да любой приличный ротозей к кабану не сунется – и жив останется. А вот опытный охотник как раз и рискнет...

Одним словом – парень погиб. И наследником стал супруг дочери. По личному прошению барона. Кое-кто говорит, что барон к тому времени, правда, умом от горя повредился. Но это все вранье, кто же будет прислушиваться к словам крестьян?

А дочь барона?

А говорят, что она сидела под замком. И слова не могла сказать против супруга. Тот ее убить угрожал.... Одним словом ахинея.

Лиля кивнула.

Имел место быть рейдерский захват собственности. Не новость и в двадцатом веке.

Одним словом, поместье наследовать король разрешил. А потом стало еще интереснее. Спустя несколько лет бесследно пропала дочь барона.

Куда?

А никто не знает.

Было несколько версий. По одной – она изменила супругу со стражником и сбежала с ним, прихватив пару горстей золота из кармана супруга.

По другой – умерла в родах от горячки.

По третьей – сошла с ума и утопилась в болоте.

Одним словом – темна вода во облацех.