Гончие Артаксеркса

— Нет, не видел, не знаю, — последний ответ дался с трудом, но сердце не дрогнуло, всё таки он был Правителем, умел держать себя в руках, не выдавая истинных чувств.

Между вопросами, пока жрецы шушукались, Владыка нервно теребил листы библона. Шершавые, плотные станицы пергамента придавали надежды, что всё удачно разрешиться.

— Видел ли ты, или знаешь, Артаксеркс Ох, чтобы багой Аджи оборачивался змеем трёхглавым, приспешником Ахуры Майны?

— Нет, не видел, не знаю, — и тут его сердце не дрогнуло, несмотря на возмутительную абсурдность обвинения. Жрец подтвердил правдивость ответа.

— Да хранит Аурамазда от всякой скверны Артаксеркса Оха и дом его и эту страну. Об этом просим Аура Мазду. Это Аура Мазда да подаст. — С напутствием жрецы отпустили их, и Владыка с достоинством удалился. Маржик последовал за ним.

Только покинув комнату Ох с облегчением вздохнул — пронесло. Сунув сделавший своё дело библон в руки врача, он поспешил на свежий воздух.

Сквозь щель между занавесами, лидиец увидел подвешенного на дыбе одного из евнухов. Его распущенные чёрные волосы скрывали опущенное лицо, разорванные белые одежды были пропитаны кровью, от боли он мог только хрипеть, сорванным от криков голосом.

В этот момент от колоны отделилась тень. Только когда человек попал под правдивые лучи солнца Маржик узнал багоя Оха. Молодой мужчина одетый в неброский серый кафтан и тёмные мешковатые мидийские штаны, голову покрывал войлочный колпак, весь вид его говорил, что он готов к бегству, и живым жрецам даться не спешит. «Пусть поищут…»- так и говорил весь его вид.

На его застывший в настороженных глазах вопрос, Ох победно подмигнул. Багой облегчённо вздохнул, ухмыльнулся и отступил назад, опять скрываясь в тени.

Утро следующего дня Артаксеркс, окружённый своими товарищами, встретил в дроге. Маржик всё ещё сопровождал Правителя.

Охотничьей ватагой, по главной мощённой дороге, через несколько дней Владыка въехал в Экбатаны, где в храме Анаитиды засела Сисигамбис.

До храма они добрались весело, с кличами подбадривая себя. У храма же всадники словно натолкнулись на невидимую скалу духовной отчуждённости. Святилище жило своей жизнью, чуждой светской суеты. Медленно, величественно, мимо спешившихся спутников Артаксеркса на золочёном троне пронесли его сестру, гордо и величаво восседающую под зонтом. Жрицу внесли в храм, после чего вереница паломников хлынула в открытые двери.

Спутники Оха расчистили ему путь, и перекрыли дорогу человеческому потоку.

Не дожидаясь, пока сестра слезет с переносного жреческого трона, и пригласит его, Владыка вошёл сам.

Женщина слезла со своего помоста. Её движения не были ни величественными ни грациозными. Это была всего лишь старая полная женщина, возомнившая себя воплощением богини.

Расправляя ткани своих белых одеяний, она тяжело опустилась на жреческий трон. Рукава верхнего….. тяжело свисали по её спине. Кроме лица, она вся была закутана в дорогие ткани шитые была белым шёлком, всё вместе это напоминало необыкновенно красивое кружево облаков.

Она повернула к Владыке своё полное бабье лицо приглашая его войти. В нём не осталось уже ни красоты, ни значимости, но в то же время оно было каким-то просвятлёным, какое бывает у слишком ревностных верующих.

— Брат, ты отринул страх. Ты общаешься с отбросом, отдавшим свою душу Ахриману. Уже не ты, а какой-то житель Мудраи, багой правит государством. Он наложил на тебя свои мерзкие заклинания, и ты стал его куклой.

Её ярко накрашенные глаза вытаращились, выразительно показывая брату насколько низко он пал.

Ох не успел вставить и слова, как Сисигамбиз продолжила свои нападки на него, читая нотации, как малолетнему мальчишке, как в детстве. Ему было горько и обидно.

— Твой багой змея, пригретая на груди. Этот чудовищный дракон вокруг себя сеет яд, отравляя всё вокруг. Арсик, если ты сам не видишь, и околдован его речами, то я тебя освобожу от этого прислужника Ахримана. Я вырву корни зла поселившиеся в твоей душе. Я раздавлю эту гадину именем Неба. А ты должен молиться Ахуре о спасении своей души, молиться и просить прощения за свои грехи. И если благочестивым сейчас жрецам не удалось вытравить приспешника зла, а я ещё проверю, не околдованы ли и они, то позже мы всё равно найдём его ворожбу, пусть даже мне придётся самой снять с него живого кожу и оскверниться в его крови.

— Ведьма! — только и смог выкрикнуть ей в лицо Ох, — сгниёшь здесь, в своём храме.

Развернувшись, Артаксеркс в злобе вышел.

Сисигамбис горестно вздохнула глядя брату в спину.

— Я приложу все силы, что бы ты к богам вернулся.