Гонка разоружения

Хотя мои результаты тестов были хорошими, мне стало ясно, что мы с армией не очень-то ладим. Безудержный расизм, вопиющее употребление наркотиков и несколько вялый подход к военной службе — вот некоторые из вещей, которые меня отталкивали. На базе был отряд морской пехоты, и я вспомнил, какое впечатление на меня произвели их выправка и дух. Я навел справки о переводе в Корпус морской пехоты после окончания Вест-Пойнта, и, когда мне сказали, что это будет невозможно, я решил уволиться из USAMAPS, оставить армию и поступить в гражданский колледж, где я затем буду добиваться назначения в Корпус морской пехоты.

В конце концов, дело дошло до того, что я нашел колледж, в котором обязательным условием была программа изучения русского языка. Я планировал поступить в морскую пехоту с единственной целью — противостоять советской угрозе, и я твердо верил в пословицу: «Знай своего врага так, как ты знаешь себя». В материалах для приема, которые я просмотрел, указывалось, что один из них был доступен в колледже Франклина и Маршалла в Ланкастере, штат Пенсильвания. Я подал заявление — меня приняли. Но как только я приехал в кампус, то обнаружил, что программа изучения русского языка была распущена за год до моего приезда. Не испугавшись этого, я обратился к декану факультета за разрешением создать свою собственную программу изучения русского языка, составив академическую программу, которая примерно отражала то, что я искал. Объединив курсы истории, государственного управления и экономики, я после еще одной петиции добился, чтобы колледж восстановил программу изучения русского языка как раз вовремя, чтобы я смог получить два года языковой подготовки на уровне колледжа. В итоге я специализировался на российской истории, завершив ее с отличием (моя дипломная работа исследовала исторические корни советской военной доктрины, прослеживая их вплоть до царских времен).

Я также выполнил свое обязательство вступить в Корпус морской пехоты, записавшись на Курс командиров взводов (PLC)[28] — учебную программу из двух шестинедельных учебных курсов, один летом между вторым и предпоследним курсами («Курс для юниоров»), а другой между младшим и выпускным годом («Старший курс»). Занять свое место на желтой разметке на асфальтовой стоянке в Кэмп Апшур в Куантико, штат Вирджиния, в то время как орущие сержанты-инструкторы выводят вас из автобуса, — это то, что любой, кто испытал это на себе, никогда не забудет. То же самое относится и к бегу с препятствиями, которые включали в себя ужасный Квигли (заполненный препятствиями ров, содержащий жидкое болото незабываемого зловония и столь же непривлекательной консистенции, через которое кандидатам в офицеры приходилось проходить) и небольшие упражнения по руководству подразделениями, которые проверяли физические и умственные способности в экстремальном состоянии. Когда я заканчивал каждую из своих курсов PLC, я высоко держал голову. Я имел на то право.

По окончании колледжа в мае 1984 года я был произведен в младшие лейтенанты, а позже в том же году был направлен в Базовую школу (TBS)[29] в Квантико на шестимесячную программу обучения, предназначенную для превращения всех офицеров морской пехоты, независимо от их возможных военных специальностей, в лидеров, способных командовать взводом (более 30 морских пехотинцев) в бою. В 1985 году, когда я учился в TBS, я опубликовал статью об антисоветском сопротивлении в Центральной Азии, основанную на некоторых исследованиях, которые я провел для своей дипломной работы с отличием в Soviet Studies, престижном академическом журнале. Именно благодаря моей академической степени, моей работе в TBS и этой статье о советских исследованиях я смог ходатайствовать перед штабом Корпуса морской пехоты об отмене обычного трехлетнего срока службы в вооруженных силах для офицеров, желающих поступить на службу в разведку.

Я получил приказ явиться в Боевой центр военно-воздушных сил Корпуса морской пехоты в 29 Палме, Калифорния. Мое первое назначение было в штаб G-2 (разведка) 7-й десантной бригады морской пехоты (МАВ)[30], компонента Корпуса морской пехоты Сил быстрого развертывания (RDF)[31]. Мне еще предстояло пройти официальную разведывательную подготовку, и сотрудники G-2 понятия не имели, что делать со свежеиспеченным лейтенантом с практически нулевым опытом. Мне было поручено обновить основной план действий в чрезвычайных ситуациях для развертывания 7-й МАВ в регионе Ближнего Востока. В то время двумя основными угрозами, к которым мы готовились, были возможность иранского наступления, которое прорвало иракские линии и угрожало Кувейту, а также советское вторжение в Иран с целью получения контроля над иранскими портами вдоль Персидского залива. Основываясь на моей работе по обновлению планов разведки на случай непредвиденных обстоятельств, впоследствии мне было поручено отслеживать советские операции в Афганистане и события в ирано-иракской войне.