Гонка за «Гонцом»

— Мы ведь тогда делали их на базе собственного старья, а сейчас такой механики нам не соорудить! И электронная элементная база уже не выпускается, а зарубежная дорогая.

— Денег достаточно, а за них все достать можно! — убежденно сказал директор.

— А хватит? — усомнился Влекомов. Они зашушукались в углу кабинета.

Красавица Хо Чу приблизилась, ступая на высоких шпильках.

— Господин Засильев и господин Ле-ко-моу, можем ли мы считать, что производственная программа сегодняшнего дня выполнена?

— О, конечно! — подобострастно улыбнулся Засильев. — Вам необходимо отдохнуть, я понимаю. Вы не хотели уезжать, не повидав господина Влекомова. Но теперь он здесь и готов, засучив рукава, взяться за дело. Можете быть спокойны!

— Будет ли господин Ле-ко-моу столь любезен проводить нас в гостиницу? — обратилась Хо к Влекомову. — По пути наши товарищи могли бы поговорить с вами о некоторых технических деталях. К сожалению, вы отсутствовали, когда их обсуждали здесь.

— Конечно, он будет рад, — тонко улыбнулся Засильев. — Думаю, вы сможете побеседовать и о нынешних его достижениях.

Компания подняла бокалы в последний раз и двинулась к выходу. Хо Чу непринужденно взяла Влекомова под руку:

— Мне говорили, вы хорошо знаете Петербург?

— Что вы! На среднем любительском уровне. Чтобы хорошо знать, надо быть увлеченным профессионалом, — отговорился Влекомов. — Тогда не только имя архитектора и год постройки, но много действительно интересного можно поведать.

— Но вы не откажетесь рассказать мне кое-что из известного вам? — прижала Хо локоть Влекомова.

— К вашим услугам! — ответно прижал ее руку Влекомов. — Ваши товарищи в Китае были очень гостеприимны, — добавил он. — Они столько показали нам прекрасного!

Да, любезные китайцы показали многое. В том числе и кузькину мать.

За пять недель пребывания группы в Китае они устроили семь банкетов. В остальные дни группа банкетировала инициативно.

Все началось с нелетной погоды. В Пекин прибыли нормально, без задержек и происшествий, если не считать бурной пирушки, устроенной на борту Ил-76 бандой «челноков», снующих между Шереметьево и Пекином. Знакомые между собой, они начали вечеринку сразу после взлета и с трудом завершили ее после посадки в Пекине. Остальные пассажиры старались хотя бы задремать под шумок.

Группу Влекомова встречал молодой китаец в очках с плакатом на русском в руках. Сверх того, что было написано на плакатике, по-русски он добавить не смог. Знатоков китайского в группе, как ни удивительно, не оказалось. Обе стороны перешли на английский не оксфордского произношения.

В итоге китаец вручил Влекомову билеты на ближайший рейс на Нанкин, пожелал счастливого пути и сделал ручкой. Понять его можно было и без знания китайского: день субботний, человек не на работу спешит, а по делам.

Сидели, пялились на табло, информировавшее по-английски, как и пекинские дикторы. Разобрали: рейс переносится на час, потом на два. Наконец регистрация. Сдача багажа. Чемоданы сдали, сумки — с собой. Расселись возле указанного терминала. Перенос вылета.

Влекомов, с трудом выудив из своего словарного запаса несколько английских слов, скомпоновал из них фразу и с этой заготовкой пробился к невозмутимой служащей справочного бюро.

Поняла. Даже написала на подсунутой им московской газете время вылета и номер терминала.

Просидели, карауля каждый шорох в динамике, еще пару часов. Что-то насторожило.

Влекомов снова протолкался к невозмутимой китаянке со своей фразой. Она так же невозмутимо нацарапала на газете новый номер терминала и время вылета. Которое уже наступало.

Группа бросилась куда надо. Влекомов на скаку пересчитывал поголовье. Не оказалось ведущего инженера Иванова — желание пописать увело его от остальных. Остальных Влекомов отправил в автобус, сам отправился на поиски Иванова. В одном туалете нет, в другом нет, наконец увидел: бредет вдоль стены с улыбкой облегчения на физиономии.

Жестами и вытаращенными глазами Влекомов донес до служащих аэропорта драматизм ситуации. Их с Ивановым засунули в микроавтобус, и он понесся по летному полю, норовя взлететь.

Китайцы-пассажиры встретили их на борту «Боинга-737» снисходительными улыбками.

Уселись. А «Боинг» не спешит разбегаться. Почему-то стали разносить ужин — курицу с рисом. Такой порядок в китайском «Аэрофлоте»?

Съели, сложили ручки на животиках.

— О'кей! — говорит стюардесса. — Теперь все с вещами на выход!

Накормленных и туповато-равнодушных везут обратно в аэропорт. Снова в зале ожидания ловится любой шорох динамика. И не только. Заприметив китайца с тележкой, раздающего гостинцы, придвинулись ближе и выяснили, что гостинцы выдаются именно пассажирам отмененного рейса на Нанкин. И получили еще по порции курицы с рисом. Съели. Расселись по креслам, задремывая. Сквозь прикрытые веки Влекомов уловил шевеление в рядах сотрудников. Приблизился Иванов. Скорбно-просящие глаза.

— Можно по одной? Столько сидим! И закусили… Действительно, не на голодный желудок.

— Можно! Только по одной!