Гонка за смертью

Темса прикрыл глаза ладонью, чтобы посмотреть на небо. Это был прекрасный вечер. В Араксе редко можно было увидеть что-то кроме песчаных бурь и шквалов, но на этот раз дым заводов наконец-то снесло в сторону моря. Вид на пыльное лиловое небо портили только высокие дороги, которые пронзали основание Иглы.

– Воздух свежий. Пожалуй, возьму носилки и поеду обратно в «Плиту».

Лязгая, Темса спустился по широким ступеням Небесной Иглы, вызывая недоуменные взгляды прохожих, а в некоторых случаях еще и ужас. Это был хороший день, и Темсе нравилось привлекать к себе внимание.

На краю улицы выстроились в линию бронированные экипажи и носилки. Носильщиками были лиловые тени – сгорбленные, едва заметные на фоне пламенеющего неба. Они слонялись без дела, что-то бормоча, но стоило Темсе подойти поближе, как они начали представление.

Они защелкали каблуками, замахали ему, лучезарно улыбаясь. Они стали называть цены; они предлагали ему скидку или обещали, что их носилки прочнее всех остальных. Несомненно, всех их объединяло рабство, но прямо сейчас они были заклятыми конкурентами друг другу – нищими, дерущимися за яблоко.

Темса выбрал двух крепких парней, которые говорили мало и тихо. Когда он сел в носилки, сделанные из кольчуг и обтянутые бархатом, призраки натянули балдахин на корпус, чтобы укрыть клиента от назойливых взоров. Даниб и Ани встали по бокам от носилок. Темса посмотрел на них через окошки, проделанные в ткани.

– Даниб всегда выглядит подавленным, но твое лицо, Ани, кажется необычно хмурым. Даже по твоим меркам.

Она задвигала губами, подыскивая слова.

– По-моему, ты совершил ошибку, босс.

Темса подождал объяснений. Ани жаловалась почти на все, но никогда – на его решения. Он понял, что должен ее выслушать.

– Ты выдал слишком много. Действовал слишком быстро. Говорил слишком откровенно.

– Я ни на что не согласился, моя дорогая. А что касается нашего разговора, то он был чисто гипотетическим. Ты же слышала, что сказала наша юная наследница престола.

Ани пнула камень, и он угодил в голень какого-то прохожего. Раздался возмущенный вопль, но увидев, насколько большая и злобная его обидчица, человек извинился и, хромая, поплелся прочь.

– И все-таки… – буркнула она. – Ты ее не знаешь. Чем они богаче, тем больше им пришлось хитрить, чтобы подняться наверх. А она богаче всех, кроме императора.

– Намерения культа Сеша нам тоже неизвестны, и все-таки мы заключили с ним соглашение.

– А теперь ты работаешь вместе с ней против него. Слишком много людей в одной постели.

Темса расхохотался.

– Дорогая, чем старше я становлюсь, тем сильнее убеждаюсь в том, что слишком много людей в одной постели не бывает. Лишних всегда можно прогнать. Опасаться нужно того, что тебя выгонят из чужих постелей. С культом Сеша я разберусь.

– А принцесса? Думаешь, ты справишься не только с сестрами, но и с ней? Босс, ты между молотом и наковальней.

– И тем не менее сейчас я нахожусь в уникальном положении, благодаря чему могу держать их на почтительном расстоянии. Они ничего и не поймут, если только я сам этого не захочу. Мне просто нужно узнать, к чему они стремятся. Вряд ли это только власть. Одной лишь власти таким людям мало.

– Людям, которые хотят получить титулы? Ты вроде тоже внезапно начал о них мечтать.

– Проклятье… – протянул Темса, поглаживая бороду. – Ани, неужели я допустил еще одну ошибку?

– Мы всегда работали в сумраке, – зарычала она. – Так лучше.

– Ну так полируй свои топоры, потому что скоро мы выйдем на свет. Получим одобрение, поддержку, будем действовать по закону. Я же говорил: никаких больше переулков, мелких банков. Мы перестанем прятать монеты в погребах, будем брать что хотим, а затем улыбаться всем на балах.

Ани просто покачала головой; она, очевидно, думала, что все это слишком. Темса махнул на нее рукой. Рано или поздно она все поймет – когда будет купаться в деньгах и в топорах. Богатство ее умаслит. Рано или поздно она прозреет.

– А ты, Даниб? Тоже думаешь, что я совершил ошибку?

Могучий призрак просто пожал плечами. Темса не понял, что означает этот жест, но он точно не был связан с волнением или гордостью – чувствами, которые сейчас испытывал сам Темса.

– Давайте не будем радоваться все вместе, а? Я хочу насладиться сегодняшним успехом в одиночку.

Одним движением руки он закрыл окна занавесками. Сияние Даниба все равно пробивалось через тонкую ткань – так же, как и запахи пота и масла, которым Ани смазывала доспехи. По крайней мере, теперь Темса не видел своих угрюмых телохранителей.

– Носильщики, вперед! – крикнул Темса и высунулся из окна накренившейся повозки. – А вы двое не торопитесь, посмотрите город. Может, до вас, тупиц, дойдет, что скоро все наладится, и вы вернетесь в более хорошем настроении!

Унылые лица Ани и Даниба стояли у него перед глазами, пока носилки не доехали до следующего перекрестка.

Глава 22. Старые друзья