Гонщик

Прежде чем он успел закончить свою угрозу, его рука была вышиблена с моего лица с такой силой, что отдачей меня крутануло на месте. Обернувшись, я обнаружила полуодетого Рыцаря, свалившего Харли на землю и месящего его обоими кулаками.

«Черт! Нет, Рыцарь, нет! У Харли, наверное, есть…»

Раздался оглушительный грохот, отозвавшийся эхом по парковке, моя душа содрогнулась, и я осознала, что куда-то падаю.

Как в замедленной съемке.

«О господи, – подумала я. – Меня что, застрелили? Кто-то выстрелил, а я теперь падаю, значит… Наверное, меня застрелили. Почему же мне не больно? Я ничего не чувствую. Ну, кроме чьей-то руки, которая вцепилась в мое запястье. Блин, погодите, да я не падаю! Меня тащат!»

Я сгруппировалась, приготовившись упасть на потрескавшийся бетон парковки. Но вместо этого приземлилась на что-то мягкое и податливое.

На тело.

Ужас пронесся по моим венам, распространяясь до самых кончиков пальцев и стискивая легкие. Я закричала.

«Нет. Нет, нет, нет. Господи, пожалуйста, нет».

Я открыла глаза, ожидая увидеть под собой Рыцаря в крови, глотающего воздух, как рыбка, вытащенная из воды, но вместо этого я увидела его стоящим рядом со мной на коленях и очень даже живого. Его ноздри раздувались, грудь тяжело вздымалась. Глаза зомби пылали белой яростью. А его челюсти были сжаты крепче, чем медвежья ловушка. Я уже видела это его выражение – тогда Рыцарь впервые убил человека, защищая меня.

В моем воображении всплыли картины прошлого мая – дворовая собака, лижущая кровь своего хозяина. Покрытая красным бейсбольная бита. Забрызганная алым майка. Я не могла заставить себя взглянуть на тело, лежащее подо мной, но, когда глаза Рыцаря уставились на что-то позади меня и он поднял руки, то мне и не пришлось. В этот момент я и так поняла, что Харли тоже жив.

А когда он прижал обжигающе горячий ствол своего «глока» к моему виску, я поняла, что это я пропала.

Глава 41

Говорят, на пороге смерти у тебя перед глазами проносится вся твоя жизнь. Ну, так это все фигня. По крайней мере, в моем случае. Может, мои ангелы просто лентяи, но у меня на прощание не было никакого слайд-шоу из самых лучших воспоминаний и достижений. Эти сволочи просто взяли и поставили все на паузу. Всю мою жизнь.

«Пауза».

«О, смотри-ка. Мы вверх ногами».

«Откуда взялось все это стекло?»

«Это что, мусоровоз?»

«А кто визжит?»

«Ой, блин. Это ж я».

«Неужели „босс“ разбит напрочь? Черт, я так любила эту машину».

«Не могу поверить, что Харли заставил меня уехать с ним под дулом пистолета».

«Надеюсь, он выживет, чтоб я смогла с ним сквитаться».

«Но, если он выживет, Рыцарь его убьет, и тогда Рыцарю придется провести остаток жизни в военной тюрьме, так что, может, лучше, если мы погибнем тут вместе».

«Достойно, а? Потому что мы стоим друг друга».

«Интересно, а больно будет?»

«Интересно, а врач в морге расскажет родителям о моем пирсинге?»

«И как они вообще будут без меня?»

«Интересно, а я смогу потом общаться с мамой – ну, не так, не жутко, а так: Я-знаю-ты-меня-не-слышишь-но-давай-посидим-вместе-и-посмотрим-вот-это-кино?»

«Бедная мамочка».

«Черт, я взяла и все испортила».

«Это все Рыцарь виноват. Если бы он не ушел в десант, мы были бы вместе и ничего этого не случилось бы».

«Ладно, будем честны. Пока мы с Рыцарем были вместе, такое случалось, ну, скажем, ежемесячно, так что… Наверное, вернемся к тому, что виноват Харли».

«Точно. К черту его».

«Господи, а это еще что? Свет? Вы шутите, что ли?»

«Точно, он».

«И это все?»

«Момент раскаяния и свет, в который надо идти?»