Гонщики кампуса. Бойфренд из книг

– Я не про это. Ты узнал, что у нее стряслось? Что-то серьезное? Ты сказал, что у нее проблемы с матерью, и это может объяснить, почему она внезапно сорвалась.

– Я согласна с Адамом, – всхлипывает Амелия.

– Ты шутишь?

– Легче отталкивать людей, когда что-то не так. Обычно просто находишь цель для своих страданий, заставляешь ее нести то, что тебе подходит…

Бросаю взгляд на сестру, понимая, к чему она ведет. Не могу поверить в такой крутой поворот в наших отношениях за столь короткое время. Я, конечно, рад этому, но чувствую привкус незавершенности, который сохраняется из-за Кэрри. Мне нужны они обе.

– Это не значит, что все это ее вина, – тут же добавляет она. – Но я уверена, что она придет и поговорит с тобой, когда все уладит…

– От нее нет никаких новостей с тех пор, как она уехала. Лейн видел ее вчера в кампусе. Она вернулась в Колумбус и ничего не сказала мне. Этим все сказано.

– Она провела с тобой слишком много времени, чтобы просто так все бросить.

– Мы ведь говорим о Кэрри! Она непредсказуема и упряма, как осел.

– Ну, не так уж. Напоминаю, что она согласилась помочь тебе, а могла не делать этого. Ты просил у нее совета, как стать идеальным парнем, и она сказала «хорошо». И все. Это совсем немало. Уж точно нельзя сейчас так просто взять и закопаться в песок.

– Я рад, что ты понимаешь…

– Говорю тебе, именно благодаря этому я постаралась забыть свою обиду на тебя.

– Мне так плохо…

Она подходит и неловко похлопывает меня по колену. Адам дружески подмигивает, а потом они вместе уходят в его комнату.

Снова оставшись один в гостиной, стараюсь навести порядок в своей голове. Не хочется звонить ей, потому что с самого начала всегда я делал первый шаг. В то же время мне неспокойно, и от этого еще хуже.

Кладу ноги на кофейный столик, но вдруг слышу стук в дверь. У меня все еще плохое настроение и нет никакого желания встать, чтобы пойти и открыть. Полагаюсь на своих соседей по дому, но никто не шевелится.

– В дверь стучат!

– Я разбираю хлам на столе! – кричит Льюис из своей комнаты.

Никакой реакции со стороны Адама, они, наверное… отказываюсь об этом думать, у всего есть границы, черт возьми!

Стучат снова. Оставленный лучшими друзьями, устало тащусь к входу. Протираю глаза, провожу рукой по растрепанным волосам и открываю дверь. Я так долго ждал ее появления, что, в конце концов, уверился в том, что этого не произойдет. Я ошарашен тем, что наконец-то оказался лицом к лицу с Кэрри. Не улыбайся ей! Молчу – она должна заговорить первой. Пусть объяснит мне, почему она все испортила, когда все было идеально.

Прямая, как колышек, с распущенными волосами и картонным стаканчиком, стоящим у ее ног, она еще красивее, чем мне казалось. Она выглядит по-другому, возможно потому, что одета в лакированный костюм и туфли на высоком каблуке. Погодите-ка, что это за наряд? Мои глаза возвращаются к ее напряженному лицу, она смотрит на меня, учащенно дыша. Молча жду, не спуская с нее глаз. Она переминается с ноги на ногу, открывает рот и шевелит им, как будто из него готово вырваться множество слов, а затем резко дергает за пояс своего плаща. Видимо, она хотела раскрыть его, но узел не поддается, и она останавливается, оскорбляя бедного пакистанца, которому пришлось потратить целую ночь на его изготовление. Но что она делает?

Кэрри медленно переводит дыхание, расстегивает капризную пряжку и раскрывает полы плаща, как спекулянт. Вместо оправданий, которых я ждал, созерцаю ее маленькое полуголое тело.

– Эм…

Это все, что я могу сформулировать, наблюдая за тем, что она скрывает под плащом. Это шутка? Она наклоняется, чтобы забрать стаканчик, и выпрямляется так быстро, что ее каблук скользит в сторону и ломается. Она покачивается и необъяснимым образом выливает на меня все содержимое стаканчика. Да, разумеется, это шутка!

Я слишком удивлен, чтобы пошевелиться, и просто смотрю на нее, чувствуя, как теплая жидкость стекает по моей груди и пропитывает футболку. Провожу языком по губам: это молоко.

– Я не… я тебя… я… – мурлычет она, в испуге распахнув глаза.

Выгибаю бровь, ожидая, что она объяснит мне, что только что сделала. Она снова начинает открывать и закрывать рот, а затем отстраняется, как хромой кролик. Может ли кто-нибудь объяснить мне, что только что произошло? Это сон или Кэрри действительно выступила с номером проститутки, страдающей от расстройства вестибулярного аппарата?

– Кто там? – спрашивает Льюис, заглядывая через плечо.

Поворачиваюсь к нему. Он стискивает зубы, стараясь сдержать смех от вида молока у меня на лице.

– Полагаю, это была Кэрри. Вы помирились?

– Кто тебе сказал, что мы ссорились?