Гонзу Читатель

Коридор вывел их в гараж. Кроме как гаражом этот зал не мог быть ничем. Тут были выездные ворота, запертые – Рики проверил, – и пара колымаг на спущенных колесах. Оранжевый микроавтобус и зеленый грузовичок-фургончик, оба годов шестидесятых прошлого века, с некогда милыми харизматичными мордахами, а ныне без лобовых стекол, с битыми фарами и замусоренными, покоцанными сиденьями. Чико сразу метнулась к микрику, открыла дверцу.

– Свети давай!

И стала шурудить в бардачке, разгребать пивные банки, упаковки из-под чипсов и бог весть какой еще хлам. Рики не задавался вопросом, что она ищет, и уж тем более не собирался спрашивать об этом прямо сейчас.

Что-то едва слышно щелкнуло. На самой грани слуха. Но он услышал и сжал плечо напарницы. Она подняла глаза. Он приложил палец к губам. Шелест. Где-то в коридоре, из которого они пришли сюда. Крыса? Возможно. Человеческие шаги? Пожалуй. Кто-то идет, стараясь не издавать ни звука. Но мусор под ногами не дает ступать абсолютно беззвучно. Фонарик потушен. Две фигуры шмыгнули под ржавое брюхо древней машинки. Застыли, почти не дыша.

В проеме заплясал свет, потянул черные изломанные тени, закружил их, бросил на стены. Кто стоял за фонарем, было не разглядеть, особенно лежа щекой на бетонном полу, да еще прямо из-за колеса микрика. Неизвестный постоял на пороге, прислушиваясь, обошел гараж. Шаги прохрустели в сторону фургончика, клацнула дверца, что-то просыпалось на пол, потом звук приблизился, свет языком потянулся к микроавтобусу. Еще немного, и он нырнет под него, выхватив два человеческих силуэта.

Человек остановился. Свет метнулся вверх. Наверное, человек заинтересовался содержимым салона. Качнулся борт – пришелец влез в салон, завозился там. Выпрыгнул, снова уронив световой круг себе под ноги. Прямо перед носом Рики прочно уперлись в пол два желтых «тимберлендовских» ботинка. К правому прилип лепесток давешнего гибискуса, сорванного Чико с входной двери. Крохотная золотая монетка на замшевом боку башмака.

Этот пришелец шел за ними. Или параллельно? Как и они, ищет Мики? Возможно, это Персик, которому девчонка из гостиницы сказала про сигареты «Кавалинью».

Потеряв интерес к гаражу, Персик, если это он, двинулся по коридору обратно. Затаившиеся под автомобильным брюхом выдохнули. Но вылезать, а тем более убираться с фабрики не спешили. Мало ли, вдруг пришелец еще там, снаружи, поджидает в темноте.

Выбравшись наконец из-под микроавтобуса, они сели прямо на замусоренный пол, прислонившись спинами к сдутому колесу.

– Посмотри. Под колесом лежала, – шепотом сказала Чико, протягивая маленькую бумажку.

Рики включил фонарик, наведя свет на ладонь женщины. Визитная карточка. Темно-синяя картонка с белым силуэтом кирпичной арки и надписью «Rés Vés Restaurante», дальше адрес и номер телефона для заказа столика. Карточка была новой и чистой, никак не скажешь, что она валялась тут годами.

– Это все, что ты нашла?

– Не совсем. Есть еще кое-что. В бардачке было.

В ее руках появился карманный блокнотик с парой волнистых попугайчиков на обложке. Вот блокнот был мятым и потертым, его явно таскали в джинсах. Знаете, такой характерный изгиб, приобретенный в заднем кармане. Подсветив, Рики пролистал книжицу. Страницы торопливо исписаны кириллицей. Болгарский? Пару раз бросилось в глаза уже знакомое «Rés Vés».

– Что тут? Переведешь?

Возможно, темный заброшенный гараж не самое подходящее место для чтения, но ему казалось, что время терять незачем, не сидеть же во мраке просто так.

– Сначала сама посмотрю. – Чико явно не хотела пересказывать все написанное.

Минут через семь она закрыла блокнотик. Держа его в левой руке, задумчиво похлопала им по губам, вздохнула, откинула голову, оперлась затылком о ржавый диск колеса. Собиралась с мыслями. Рики не торопил ее. Думает, какой информацией поделиться, какую придержать. С одной стороны, правильно, она босс, а он лишь пенсионер. Но с другой – она попросила у него помощи и пытается использовать его втемную? Это его не устраивало.

Начала она совсем с другого. Голос ее был рваным, она то говорила спокойно, то начинала частить, будто стараясь побыстрее проскочить неприятный момент, как горная река, причем несколько печально.

– Знаешь, Рики, я бы ни за что сюда не приехала, если бы не этот маленький паршивец. Если бы не пришлось его спасать. Любая другая причина – и я осталась бы дома, хоть провались все. Из квартиры бы не вышла… я и не выхожу. Уже пять лет. Ни в магазин, ни в театр, ни в кино. Агорафобия. Слышал? Боязнь выйти из зоны комфорта. Для меня эта зона – моя квартира. И все, дальше – за окном, за дверью – ничего нет. Поэтому я и написала тебе. Больше некому. В одиночку мне никак.

Она повернула к нему голову, рассеянный свет фонарика заплясал в ее глазах, на мгновение они полыхнули синим огнем газовой конфорки.

– И очень хорошо, что ты такой… «старый», – услышал он, – надежный. С тобой я справлюсь.

Она помолчала, непрестанно крутя в пальцах книжечку с попугаями на обложке, и продолжила уже более деловым тоном: