Гонзу Читатель

– Мики кое-что нашел. Первый агент сбросил ему информацию, а дальше он сам покопался. Успел между двумя смертями. Но информацию мне не передал – побоялся, что отследят канал. Поэтому набросал в этом идиотском блокнотике. Почерк у него, как у курицы, в темноте я не все разобрала. Но главное вот что: этот идиотский институт не только сам денежки получает, но и много чего финансирует. Денежные потоки у него весьма интересные. Ну, с научными проектами понятно. Закупка всякого-разного барахла со всего мира – тоже. Но! Вот скажи, где исследовательский центр и где прачечная? Есть связь?.. Во-о-от! Орегонцы постоянно финансируют какую-то идиотскую сеть прачечных в Румынии и на Украине. Еще сеть автомоек в Казахстане, дешевых столовок в Уганде, ну и еще кое-где в третьем мире.

– Автомойки в Казахстане? Там разве не степи, верблюды?..

– Подожди, Рики, это не самое смешное.

– Да?

– Самое смешное, что все эти сети называются…

Она не успела договорить – Рики перебил ее:

– «Реш Веш».

– Во-о-от!

Она нервно хохотнула и слегка хлопнула его блокнотом по коленке. Но он не разделил ее веселости.

– Во что же вы вляпались, Чико? Сеть прачечных, говоришь… Столовки в Уганде… Это может быть что угодно: биолаборатории, разделка человеческих тушек на органы, запрещенные виды оружия. Пентагон, ЦРУ, «МИ-6», еще какие-нибудь подобные структуры. Вот они и не парились, не сдавали вас полиции, сами зачистили.

Он потер лицо ладонями, мотнул головой, словно стряхивая усталость, тревогу или сомнения.

– Ну и какая из сетей здесь? Ресторанная?

– Нет, Рики. Здесь НЕ сеть, – она надавила на «не». – Здесь, в Гимарайнше, единственный ресторан – «Реш Веш». И…

Он опять перебил ее:

– И твой братец думает, что это центр управления. Вопрос только, кто и чем управляет. Тебе это хочется узнать? Уверена, Чико?

Она покачала головой, опустив веки.

– Нет. Не хочется. Что я буду делать с этой инфой? Я что, Сноуден? Ассанж? Пошло оно все… куда подальше. Мне надо вытащить брата. Спрятать его, что ли? Где? Как? Я не знаю…

– Самый надежный способ спрятать – похоронить. Согласна? Мертвых не ищут.

Женщину передернуло. Не дожидаясь ее ответа, он поднялся.

– Пошли уже. Вряд ли этот придурок в желтых ботинках по сию пору сидит в засаде.

«Желтые ботинки…» – что-то коротнуло в мозгу.

– Постой-ка, Чико. Ты как дверь выбирала? Синенький цветочек, желтенький цветочек – это что, код?

– Ну да.

Она тоже встала, отряхиваясь.

– Детский еще. Мы во дворе бегали, в «казаков-разбойников» играли. Там стрелочки надо мелом рисовать, где казакам разбойников искать. Можно правильное направление дать, а можно ложное. Вот мы с… – легкая, едва заметная заминочка – чуть не проговорилась, – с Мики желтым мелом правильные стрелки ставили.

Ночь нежна

Они выходят во двор фабрики. Небо подмигивает множеством люминесцентных глаз. Фонарик выключен. Не стоит привлекать лишние взгляды. Не те, что с неба, а те, что могут оказаться здесь, на земле. Тепло, воздух едва колышется легкими вздохами. Откуда-то с улицы доносится едва слышно: «Тихая ночь, святая ночь…» – по всему городу динамики сладостно распевают рождественские гимны.

Сейчас хорошо бы сидеть с Кармой где-нибудь у океана, слушать его невнятный ропот, греть в ладонях тяжелый хрусталь с солнечной каплей скотча… Или нет, лучше подняться на маленькую крепостцу над гаванью. Там дизайнерская контора одной из подруг Кармы, Нини. Та дала им ключ от лифта, и иногда ночами они с Кармой поднимались туда, валялись на лежаках, закошенных под округлую местную гальку, только огромную, в человеческий рост. Это визитная карточка Нини – мебель в виде белых или черных камней. Парить над темным провалом океана, пить красное вино с немудреной закуской, выуженной из хозяйского холодильника, болтать обо всем на свете, смеяться вместе. Когда он вернется, обязательно затащит туда свою подругу.

– Послушай, Рики…

Она остановилась так резко, что он, шедший позади, налетел на нее, споткнулся и схватился за ее плечи. Чико ощутимо вздрогнула и высвободилась из его рук. Отошла на пару шагов.

– Давай прямо сейчас в этот «Реш Веш» метнемся. Посмотрим, что там.

– Нет. Бессмысленно. Или там рождественские посиделки, или он закрыт. В первом случае мы ничего не найдем, во втором даже не зайдем. Чем отключим сигнализацию? Пальцем? Забыла, что у нас ничего нет, даже смартфона простенького? Мы же как голые. И вообще, с информацией надо переспать. Так что пошли ко мне.

Она вздохнула.

– Да, ты прав. Голые… Очень верно сказано. Я себя безрукой чувствую. Как из дома вышла, так и… Вот уж точно, без клавы как без рук.

В номере он опять предложил ей коньяк, но Чико отказалась:

– Я вообще-то не пью. Стараюсь не пить. Потом башка раскалывается, а у меня с ней не очень…

Она покрутила ладонями, будто держала в них что-то круглое – мяч, тыкву или собственную голову, – и скривила рот в ироничной ухмылке.

– Ну тогда в душ сходи, расслабься.