Good Again (СИ)

Вскоре к кончикам пальцев присоединились его губы, он ласково потер ими мою грудь, потом стал нежно её посасывать. Я начала под ним извиваться от невысказанного вслух желания, и в сокровенной глубине моего тела что-то замурлыкало сладкую песню. Издав долгий блаженный стон, я крепче прижала к себе голову Пита, умоляя не прекращать того, что он делал со мной. Мне хотелось двигаться вперед, но я не была уверена — как именно это делается. Его губы занялись мой второй грудью, руки вернулась к первой, и эти прикосновения были так чувственны, что уже почти невыносимы. Теперь он стал настойчивее, обретя уверенность и распалившись, он сосал сильнее, захватывая ртом столько моей плоти, сколько в него вмещалось. Пульсация между ног стала такой невыносимой, что это было даже болезненно и отвлекало.

Он оторвался от меня и горячо поцеловал в губы. Теперь это был отнюдь не хорошо мне знакомый нежный Пит, но выпущенный на свободу сгусток пылающей страсти, который мог поглотить меня, сжечь меня до основания. И я, обхватив его, сцепила руки у него на поясе, рванула к себе и обвила ногами, чтобы он сделал со мной это. Его поцелуи уже оставляли кровоподтеки, рука безжалостно мяла мою грудь, но я была без ума от этих сильных ощущений. Он отстранился, чтобы сорвать с меня белье, остановился, чтобы вдохнуть мой интимный запах, и снова жадно пожрать меня глазами. Он был как дикарь, грудь его вздымалась, когда его руки пробежали по мне и пальцы нежно забрались туда. Он с трудом сглотнул и прошептал:

— Такая мокрая… — и засунул в меня один палец, не переставая на меня пристально смотреть тёмным от желания взглядом. За все годы охоты на меня ни разу не смотрели такие дикие глаза, как в этот момент. И я схватилась обеими руками за простыни, почувствовав нечто столь интимное. Его глаза все еще наблюдали за мной, когда он сунул в меня еще один палец. Ощущение было восхитительным, хотя я чувствовала себя при этом ужасно уязвимой. Я больше не могла этого вынести и сжала его руку ногами от смущения.

Он мягко извлек из меня пальцы и снова раскрыл мои ноги. Я уже вся дрожала от нетерпения и чуточку от страха. Немного неловко из-за своего протеза он снял с себя шорты, и выскочившая оттуда эрекция со всей примитивной очевидностью подтвердила дикую остроту его желания.

Дрожа и хныкая от накатившей на меня невыносимой потребности, я протянула к нему руки, уже умоляя.

— Пожалуйста, Пит, — простонала я. Нависая надо мной, он опустил голову, чтобы впиться поцелуем мне в губы. И я почувствовала как он прижался к самому сокровенному моему месту. Пит резко втянул в себя воздух и испустил протяжный стон, начав тихонько тереться об меня. Теперь, без одежды, ощущения были такими острыми, что у меня от них крутило пальцы ног. Там, где он меня касался, были участки, где ощущения от прикосновений были особенно пронзительными, невероятными, и у меня уже от них почти срывало крышу. Пит целовал меня яростно, и у меня уже саднило губы, но это было так здорово, что я меньше всего мне хотелось, чтобы он остановился.

В какой-то момент его движения дали мне знать, что он пытается в меня войти. Но миг он снова стал прежним, сдержанным, и, прижавшись губами к моей щеке, прошептал:

— Помоги.

Понадобилось некоторое усилия с моей стороны, но я постаралась сделать все, чтобы его направить, прежде чем почувствовала его внутри. Меня застало врасплох ощущение наполненности, слишком сильное, чтобы я могла испытывать от него комфорт, и я выразила свой шок так громко, что он чуть не выбил его из колеи.

Он тут же подался назад.

— Я сделал тебе больно?

— Все хорошо, Пит. Вернись, — Пит дышал тяжело, и на этот раз старался сделать все гораздо медленнее. Я снова ощутила тот же болезненный щипок, но закусила губу, чтобы снова не закричать. Все мое тело завыло и напряглось от боли, и он это почувствовал и снова замер.

— Китнисс, мы можем остановиться. Я не хочу причинять тебе боль.

Я замотала головой и, вдохнув поглубже, выгнулась ему навстречу, продираясь сквозь обжигающую боль. И, опуская бедра, я атаковала его, заставив упасть на меня и похоронить себя во мне. Я застонала, задыхаясь. Пит пристально наблюдал за мной, убирая мокрые волосы у меня со лба, и ждал, когда я снова буду готова принять его. Запечатлев на моих губах долгий, томительный поцелуй, он заскользил губами по моей шее. А когда снова на меня взглянул, он прошептал:

— Я постараюсь, чтобы тебе было со мной хорошо.

Мне было невдомек, имеет ли он ввиду сейчас, или вообще, но, как бы там ни было, я ему верила, ведь мне уже было с ним хорошо. И я расслабилась и потянулась к нему. Болезненное жжение так никуда и не исчезло, но за ним крылось другое ощущение, которое заставляло меня задыхаться от блаженства. Пит принялся медленно двигаться внутри меня, и из его горла вырвался низкий рык:

— Как же в тебе хорошо.