Гораций

Во вторую книгу стихотворений Тибулла входит всего шесть элегий, причем три из них посвящены его новой возлюбленной, скрывающейся под псевдонимом Немесида, — очень красивой, но алчной и вульгарной куртизанке[725]. Оставшиеся три элегии написаны по разным поводам[726]. Считается, что эта книга была создана поэтом в период между 25 и 19 годами до н. э. и опубликована, вероятно, вскоре после его смерти.

В первой элегии Тибулл описывает сельский праздник освящения полей и, соответственно, воспевает прелести деревенской жизни. Вторая элегия написана по случаю дня рождения его друга Корнута. Поэт пишет о гении Рожденья и предлагает другу попросить у него жену. В третьей элегии Тибулл вновь обращается к своему другу Корнуту и жалуется, что его любимая Немесида уехала без него в деревню к какому-то богачу. В четвертой элегии поэт упрекает Немесиду в сребролюбии, но все же готов ради нее продать даже свое родовое имение. Пятая элегия — самая торжественная и самая большая по размеру — написана в честь Мессалина, сына Мессалы Корвина, по случаю его вступления в жреческую коллегию пятнадцати мужей (квиндецемвиров), ведавших пророческими книгами Сивиллы. Она содержит интереснейший экскурс в древнейшую историю Рима. В шестой элегии Тибулл сообщает, что отправляется в военный поход вместе с поэтом Эмилием Макром. Одновременно он сожалеет, что покидает Немесиду, которую к тому же отваживает от него некая сводня Фрина, проклинаемая им.

Интересно, что Тибулл ни в одной из своих элегий не упоминает имя императора Августа. По всей видимости, это связано с тем, что поэт входил в литературный кружок Мессалы Корвина и полностью разделял республиканские взгляды своего патрона. Главным для Тибулла было воспевание любви, восхваление сельской жизни, древнего благочестия и мирной жизни без войн — это, по сути, основные мотивы его поэзии. На первом месте у Тибулла, безусловно, стояла любовь, которая, вероятно, являлась для него смыслом самого существования человека.

Гораций был очень дружен с Тибуллом. Возможно, они были схожи по характеру, поскольку оба весьма ценили сельскую жизнь и природу. Гораций посвятил своему другу оду (I.33), которая начинается так:

Альбий, ты не тужи, в сердце злопамятно
Грех Гликеры нося, в грустных элегиях
Не пеняй, что она младшего возрастом
                Предпочла тебе ветрено[727]

.

Имя упомянутой в оде Гликеры не встречается в элегиях Тибулла, но очевидно, что это еще одна девушка, к которой он был неравнодушен.

Кроме того, Гораций адресовал Тибуллу одно послание (I.4), в начале которого подчеркнул: «Альбий, сатир моих ты — судья беспристрастный»[728]. Из содержания послания становится ясно, что Тибулл жил в достатке и большую часть времени проводил на своей Педанской вилле, где писал элегии или блуждал «молчаливо среди благодатных лесов»[729].

Умер поэт в 19 году до н. э., вскоре после Вергилия. Домиций Марс в связи с кончиной Тибулла написал следующую эпиграмму:

В край Елисейских полей тебя, молодого Тибулла,
                Вместе с Вергилием смерть злобной рукой увела.
Чтобы отныне никто не оплакивал страсти любовной
                Или походы вождей мощным не славил стихом[730]

.

Потомки не забыли Тибулла. По свидетельству Веллея Патеркула, его имя было поставлено в один ряд с именами выдающихся литературных гениев эпохи Августа[731]. Для Квинтилиана Тибулл был «чище и приятнее» всех остальных римских поэтов-элегиков[732]. Очень тепло о поэте отзывался Овидий, который ставил его на второе место после Корнелия Галла (69–26) в ряду великих римских элегиков[733]. Овидий был лично знаком с Тибуллом («Парка скупая / Времени мне не дала дружбу с Тибуллом свести»)[734] и по случаю его смерти написал большую элегию. В ней есть следующие строчки: