Гораций

Есть много гипотез, когда Гораций вошел в сословие всадников. Возможно, это произошло еще в период его службы в армии Брута, или же уже отец поэта мог достичь этого высокого положения. Так или иначе, но сам Гораций впервые косвенно сообщает о своем всадническом достоинстве в шестой сатире второй книги «Сатир» (30 год до н. э.), когда пишет, что посещал сценические представления вместе с Меценатом. Очевидно, тогда он уже должен был занимать зрительские места, закрепленные за всадниками по закону Росция. В седьмой же сатире раб Горация по имени Дав упрекает хозяина за то, что он, прежде чем отправиться на любовное свидание к замужней женщине, предусмотрительно снимает с пальца всадническое кольцо[489].

Важным местом досуга и отдыха римлян были городские бани. Они получили широкое распространение в Риме еще во II веке до н. э., так что к концу I века до н. э. их насчитывалось в городе уже около двух сотен. Первые большие городские общественные бани (термы) были возведены во второй половине I века до н. э. по инициативе Марка Випсания Агриппы, одного из ближайших соратников императора Августа.

Как правило, римляне посещали бани около двух часов дня, незадолго до обеда, уже закончив все свои насущные дела. Богачи приходили туда в сопровождении своих многочисленных рабов, которые не только раздевали своих господ и сторожили одежду, но и помогали им мыться. Бедняки же обслуживали себя сами и иной раз испытывали неудобства. Известно также, что состоятельные люди довольно часто предпочитали сооружать в своих особняках небольшие бани для личного пользования. Это было удобно и практично, а также позволяло избежать нежелательных контактов с римской чернью.

Посетители бани раздевались в специально предназначенном для этого помещении — аподитерии (apodyterium), затем шли в натопленный тепидарий (tepidarium) — своеобразную сухую парилку, где прогревали тело и давали ему вспотеть, подготавливая его таким образом к горячим или холодным ваннам. После этого направлялись либо во фригидарий (frigidarium), где находился бассейн с прохладной водой, либо в кальдарий (caldarium) с его горячими ваннами. Иногда в последнем имелись особые жаркие помещения с влажным (sudatorium — «потогонная баня») или сухим паром (laconicum — «лаконская (спартанская) баня», которая получает распространение с I века н. э.).

В банях обычно работали массажисты и цирюльники, предлагавшие свои услуги платежеспособным посетителям, а также торговцы сладостями и прочей снедью. Рядом с общественными банями нередко размещались палестры, а также залы для бесед и отдыха. Здесь занимались гимнастикой, чтобы размяться и пропотеть перед мытьем, играли в мяч, заводили полезные знакомства, читали книги или слушали поэтов. Ежедневное омовение в банях имело очень важное гигиеническое значение, поскольку одевались римляне в шерстяную одежду и в жарком южном климате под палящим солнцем постоянно обливались потом. Закрывались бани обычно с заходом солнца.

Описание своеобразной атмосферы, царившей в банях, сохранилось в одном из писем философа Сенеки: «Сейчас вокруг меня со всех сторон — многоголосый крик: ведь я живу над самой баней. Вот и вообрази себе все разнообразие звуков, из-за которых можно возненавидеть собственные уши. Когда силачи упражняются, выбрасывая вверх отягощенные свинцом руки, когда они трудятся или делают вид, будто трудятся, я слышу их стоны; когда они задержат дыханье, выдохи их пронзительны, как свист; попадется бездельник, довольный самым простым умащением, — я слышу удары ладоней по спине, и звук меняется смотря по тому, бьют ли плашмя или полой ладонью. А если появятся игроки в мяч и начнут считать броски — тут уж все кончено. Прибавь к этому и перебранку, и ловлю вора, и тех, кому нравится звук собственного голоса в бане. Прибавь и тех, кто с оглушительным плеском плюхается в бассейн. А кроме тех, чей голос, по крайней мере, звучит естественно, вспомни про выщипывателя волос, который, чтобы его заметили, извлекает из гортани особенно пронзительный визг и умолкает, только когда выщипывает кому-нибудь подмышки, заставляя другого кричать за себя. К тому же есть еще и пирожники, и колбасники, и торговцы сладостями и всякими кушаньями, каждый на свой лад выкликающие товар»[490].

На вторую половину дня, на время после прогулки и бани, приходился обед (cena) — главный прием пищи. На него помимо родственников часто приглашались друзья и знакомые хозяина, его клиенты и вольноотпущенники. Начинался обед около трех-четырех часов пополудни и занимал почти всю вторую половину дня до заката солнца, а иногда затягивался до самой поздней ночи, то есть длился от трех-четырех до семи-восьми часов.