Гораздо больше, чем река...

Не знаю, кто радовался больше, кто улыбался шире — новый мастер "золотые руки" или его бывший бригадир и учитель Вячеслав Васильевич Пайщиков…

Капитан Сенаторов ведет состав

Сегодня Волгой уже трудно управлять без кибернетики, без помощи электронно-вычислительных машин. Они занимают в Горьком этаж большого здания и работают 22 часа в сутки. На перфолентах и перфокартах — весь огромный бассейн.

Начальник вычислительного центра Волжского пароходства Моисей Борисович Хейфец показывает таблицу:

— Здесь все грузы, отправляемые портами и пристанями. За каждые сутки — полная картина, успехи и слабости. Учитываются, обрабатываются и другие сведения. Одни помогают быстро принимать оперативные решения, другие, пользуясь терминологией популярного телефильма, представляют собой "информацию для размышления". Анализируя их, ищем пути более рационального использования всего волжского транспортного конвейера, АСУ пароходства делает лишь первые шаги. Хозяйственный организм, который объединен понятием транспортной Волги, не только огромен, но и разновиден. Тут и флот, и порты, и заводы, и, наконец, сам водный путь, требующий постоянных забот.

Вычислительный центр — в поисках надежных способов обеспечения всех исходных данных для принятия оптимальных вариантов в управлении транспортной Волгой. На отдельных участках это уже не будущее, а сегодняшний день.

Если говорить о Волге в целом, то ее транспортный конвейер в отличие от заводского не может работать в раз и навсегда заданном ритме. Капризы природы подчас основательно сбивают его. Нынешний год труден для волгарей: жаркое, засушливое лето, ясная осень. Им бы дождичков, да побольше, да похлеще, ливни тоже не помешали бы…

— Мелководье небывалое, — жалуется начальник пароходства Константин Константинович Коротков. — И если бы первый год! Мы считали семьдесят второй и семьдесят третий исключительно тяжелыми, пока не показал себя в полной мере семьдесят пятый. Думаю, самый трудный за четверть века. Не будь плотинки морей, сидел бы весь крупный флот на мели.

— Ну, а пассажиры?

— Тут, как говорится, наши вкусы не сходятся. Пассажиры довольны, зонты за весь рейс не раскрывают. Кстати, никогда еще Волга не знала такого притока туристов, как в последние годы. Никогда она не была еще столь популярным всесоюзным курортом длиной в три с половиной тысячи километров. Мы провели обследование. Волга все сильнее притягивает людей издалека: Азербайджан, Узбекистан, Камчатка, Латвия, Сибирь… Волжские круизы заинтересовали иностранцев. Наплыв с каждым годом все заметнее. Кроме наших друзей из социалистических стран — австрийцы, англичане, греки, французы, бельгийцы.

Много судов, притом лучших, отдано для специальных туристских рейсов. Такой вид путешествий предпочитают примерно триста пятьдесят — триста семьдесят тысяч отдыхающих. Остальным больше нравится каюта обычного рейсового судна: там каждый составляет собственную программу отдыха.

Предвижу вопрос, который задают уже много лет: когда же, наконец, каждый желающий сможет свободно купить путевку или билет на Волгу? Увы, не могу пообещать, что полностью решим это в десятой пятилетке. Мы усиленно пополняем флот, получаем серии новых, особо комфортабельных судов, но популярность Волги обгоняет самые обширные судостроительные программы.

Наша Волга, — продолжает начальник пароходства, — поистине великая труженица. Достигли заветного рубежа — перевозим уже сто миллионов тонн за навигацию. В перспективе видим Волгу, способную удвоить грузооборот. Перевозим новым флотом, используем новые методы. Можно говорить о техническом перевооружении грузовой Волги.

В технической политике делаем упор на грузовые составы, формируемые из мощного толкача и нескольких барж-секций. Советую пройти на одном из них.

Начальник пароходства нажимает клавишу переговорного устройства:

— Две тысячи пятый где у нас? Так. Когда?

И обращается ко мне:

— Давайте навстречу. К Казани — на "Метеоре", там дадут катер, пересядете где-нибудь на ходу.

Он как-то удивительно спокойно, уютно, по-домашнему сидит в капитанском кресле. Рука его — на рукоятке, сильная, уверенная рука, в которой не чувствуется напряжения.

С высоты, из рубки толкача, капитан видит свой состав: четыре попарно счаленных, совершенно одинаковых огромных баржи-секции. В двух соль, в двух гравий. Ни на одной барже нет людей. Баржи — без команд. Вся махина — это и есть грузовой секционный состав — растянулась на 274 метра. Для сравнения: длина самого большого нашего морского танкера "Крым" — 300 метров.