Гораздо больше, чем река...

Капитан, рассказывая, иронически щурится, косясь на мой блокнот:

— Наверное, вычеркнете про это? Будни, мелочи. Капитан-дублер, он же первый помощник механика, Геннадий Асафович Шаров поддерживает с притворным вздохом:

— Да, ничего выдающегося. Но на том и держимся, что поделаешь. На том, что каждый кое-что умеет и делает свое дело.

Искусство судоводителя сложное по своей природе. Сплав смелости, уверенности, интуиции, знания реки. Чувство корабля, ощущение слитности с ним, умение выбрать единственно необходимый маневр и избежать любого лишнего. Я знавал разных капитанов. Иной до седин дожил, вся река у него в памяти, а чуть что — начинает метаться по рубке, теряется, других дергает. Значит, к знаниям приплюсуйте выдержку, выработанную, воспитанную в себе, умение мгновенно и трезво оценить обстановку. Да и мало ли еще чего требует капитанская профессия.

Я наблюдал, как Николай Михайлович вел состав фарватером, в извилины которого громадина едва вписывалась на поворотах. А навстречу, как назло, то "Волго-Балт", то трехпалубный пассажирский. Капитан же не привстал даже, только собрался весь, чуть подавшись вперед, да рука тверже легла на рукоятку. И состав, тяжелый, громоздкий, покоряясь движениям этой руки, плавно и точно скользил будто по невидимой линии.

Концовка рассказа о секционном составе предельно коротка: за четыре с половиной года пятилетки экипаж капитана Сенаторова выполнил шесть навигационных планов.

Союз земли и воды

— Познакомиться с сегодняшними делами нашего института на местах — все равно что объехать несколько Франций, — усмехается Леонид Александрович.

Институт "Гипроводстрой" — в Волгограде, но район его деятельности далеко выходит за границы области. Леонид Александрович Припотень — крупный инженер, был когда-то начальником изысканий Волгоградской ГЭС. Тогда, в 1951 году, мы и познакомились, с тех пор встречаемся.

Он подходит к карте. Стучит по ней линейкой: тут, тут, тут… Это места, где работают изыскатели института. А здесь — Краснодарское водохранилище, проектировал его институт, оно дает воду рисовым плантациям Кубани. Затем линейка скользит вдоль трасс каналов. Главная тянется от Волгоградского моря к степям Казахстана. Это трасса оросительно-обводнительного канала Волго-Урал.

Канал начали строить с середины, где его направление бесспорно. Исток возможен в трех местах, и каждый вариант взвешивается, проверяется снова и снова. Существуют также варианты использования принесенной каналом воды возле конечного участка. Продолжаются эксперименты. Ведь речь идет об огромных затратах, об орошении и обводнении миллионов гектаров. Да и объем работ в пять раз больше, чем на Волго-Донском канале. Надо исключить возможность просчетов.

В сущности, институт занят одной из важнейших проблем всего засушливого Юго-Востока европейской части страны. Его дело — изыскания и проектирование сооружений, связанных с разумным использованием все более повышающегося в цене национального богатства, имя которому — вода. Тут и насущные проблемы сегодняшнего дня, и загляд в грядущее столетие.

Девятая пятилетка для мелиораторов была самой деятельной и результативной из всех предыдущих. В Поволжье вступили в строй и строятся десятки оросительных систем. Они разветвляют сеть каналов на землях Куйбышевской, Саратовской, Волгоградской, Астраханской областей, Калмыкии, тянутся к смежным районам Казахстана. Это крупные гидротехнические комплексы, меняющие природу и жизнь на больших пространствах.

— Вы возьмите Саратовский канал. — Припотень взмахивает линейкой. — Мы не с вами ли бывали на Большом и Малом Узенях? Пересохшие реки, куриные броды. Канал подбросил им водички. На Камыш-Самарских озерах утки и гуси появились, а ведь там успели забыть, как они выглядят. Это я о возрождении природы.

Затем Припотень обрисовывает Саратовский магистральный канал с позиции гидротехника. Длина сто двадцать километров. Пять насосных станций, поднимающих волжскую воду на высоту сотни метров. Оттуда она самотеком идет по боковым каналам, по долинам рек.

— Орошаются и обводняются устойчиво засушливые земли Саратовской области. Первая очередь орошения — семьдесят тысяч гектаров. Саратовцы вообще молодцы. Кроме канала — еще три крупные системы, увеличение поливных земель за пятилетку примерно в восемь раз. А что такое орошаемый гектар в Поволжье? При правильной агротехнике, разумном использовании воды тридцать-сорок, даже пятьдесят центнеров прославленной саратовской пшеницы или, скажем, четыреста-пятьсот центнеров зеленой массы кукурузы.

— Ожил народ! — продолжает Припотень. — Я не поэт, но скажу вам, что вода и человеческую душу освежает, не только землю. Совсем другое настроение. Перспектива открылась — вот главное. Не может сегодня наш человек без перспектив. И подумайте: тот же Саратовский канал — всего пятьдесят кубометров волжской воды в секунду. А вот когдд пустим Волго-Урал…