Горбачев и Ельцин как лидеры

Однако Горбачев был не просто ученым-любителем, ищущим решения социальных проблем. Он также был восходящей политической звездой. После смерти Брежнева в 1982 году эти две роли в срочном порядке слились воедино, и череда смен вождей привела к поднятию ставок, связанных с выражением новых идей. Поскольку он стремился стать генеральным секретарем, ему нужно было продумать те решения, которые он мог бы применить в политике и которые укрепили бы его авторитет, легитимность и ресурс доверия как лидера.

Демократическая социалистическая концепция развития внутри страны в сочетании с гибкой стратегией на зарубежной арене – лишь один из нескольких подходов, которые еще не были опробованы на практике и, соответственно, не потерпели провал в СССР. В одной из альтернатив радикальным реформам главной проблемой виделась моральная: это обширная коррупция советского чиновничества в годы правления Брежнева. Выходом представлялась политика смены коррумпированных кадров новой когортой кадров неподкупных. Для этого потребуется определенная степень гласности, чтобы привлечь внимание общественности к данной проблеме и привлечь ее к кампаниям по разоблачению коррумпированных бюрократов. Традиционная партийная «аристократия» времен Брежнева будет заменена кромвелевскими пуританами, которые больше не станут использовать государственные должности для извлечения личной материальной выгоды. Красные директора старого толка или, по крайней мере, те из них, кто испорчен опытом работы в брежневское время, будут заменены честными и эффективными технократами, чье восхождение к власти частично прервалось в 1970-е годы. В рамках этого союза пуритан (таких как партийный секретарь Лигачев) и технократов (таких как премьер-министр Рыжков) большая ответственность за принятие решений может быть передана нижним уровням административной иерархии, при этом без опасения злоупотреблений. В результате можно будет управлять экономикой более эффективно и продуктивно, повысить подлинную социальную и трудовую дисциплину, а значит, и авторитет КПСС. Именно такого подхода придерживался Андропов в период своего короткого пребывания на посту генерального секретаря. Этот подход (и его самого) одобрили в своих мемуарах и Рыжков [Рыжков 1995:43,186,188], и Лигачев [Ligachev 1993: 16–17, 27–30, 51–52][50].

В международных отношениях одной из альтернатив компромиссу между Востоком и Западом была эксплуатация советского ядерного потенциала с целью убедить Запад в необходимости «вести дела» с СССР на равных. Это был бы конфронтационный вариант «наступательной разрядки», лежавшей в основе стратегии Брежнева в отношениях между Востоком и Западом. Но для тех, кто считал такой подход Брежнева неработоспособным, конфронтации имелась альтернатива: ограничение чрезмерного советского присутствия за рубежом. Это была реальная альтернатива продолжению старого пути. Требовалось найти способ выбраться из Афганистана, пусть цели вторжения и не были там достигнуты. Это потребовало сокращения обязательств перед союзниками из третьего мира и некоторыми союзниками в мировом коммунистическом движении, что позволило привести советскую глобальную политику в большее соответствие с недавно обретенным пониманием ограниченности ее возможностей. Это повлекло за собой использование потенциала движения за мир в Западной Европе и Северной Америке в надежде, что эти общественные инициативы вынудят западных лидеров в одностороннем порядке прекратить создание и развертывание новых ракет и систем вооружения космического базирования. Фактически именно такой была политика Андропова в течение пятнадцати месяцев его пребывания у власти (то есть с ноября 1982 года до февраля 1984 года)[51]. Такой подход нельзя обвинить в том, что он противоречит советской традиции. На протяжении всей советской истории были периоды, когда руководство делало «передышку» в своем глобальном наступлении, чтобы закрепить достигнутые успехи и заняться внутренними проблемами. Так же и стратегия игры на противоречиях внутри империалистического лагеря (и между разными силами внутри капиталистических стран) имела долгую традицию в советской истории.