Горбатый Эльф

Гиф только кивнул, он был сильно обеспокоен. Люди глуховаты, но он-то прекрасно слышал, что сердце Янгиса еще бьется. Лучше бы ей попозже узнать, что она выбрала живую воду. Неровен час – исцелит мерзавца, с нее станется.

– Лита, возьми колье, я прошу тебя, – Брейд, казалось, был не в себе, – знаешь, я вдруг увидел его на твоей шее, образ вспыхнул перед глазами, это знак!

Литания покачала головой, потом всмотрелась в колье и удивленно сказала:

– Я знаю, чье оно. Это колье для моей сестры Лаэрты. Но ее же здесь нет, а я могу взять только одну вещь. Мне придется оставить флакон? – она поставила его на край стола, но не могла отпустить руку, это было как… расстаться со счастьем или самым дорогим существом.

– Нас здесь семеро, и мы можем вынести из пещеры семь предметов. Кто-нибудь готов отказаться от своего дара? – Гиф обвел глазами грот. Все молчали, солдат с кошельком бочком пробирался поближе к выходу, а второй с тоской в глазах потащил цепочку с шеи.

– Я ничего еще не выбрал, пусть колье для королевы Кадара будет вместо моего талисмана, – Ланс протянул руку к украшению, – я могу вынести его отсюда.

– Но почему именно ты, – возмутилась Тайра, – это ведь очень важно, это же дары самой судьбы!

– Для того, что мне нужно, никакие волшебные штуки не помогут. Только все запутают.

Гиф прислушался. Сердце Янгиса продолжало биться, неведомая древняя сила, исходившая от алтаря, не давала ему умереть.

– Нам пора уходить, забирайте императора, – скомандовал гном. Солдаты завернули Янгиса в его собственный плащ и понесли к выходу.

Готфрид, цепляясь за край алтаря, попытался встать на ноги. Бессмертное тело еще плохо повиновалось, но он сумел распрямиться и трясущимися от слабости руками рылся среди талисманов.

– Ты больше не сможешь воспользоваться ни одним даром. Ты уже выбрал свой, и он навеки в тебе, – торжественно сказал гном.

Готфрид сверкнул яростным взглядом и, держась за стену, покинул грот.

Гиф вышел последним. Поклонившись алтарю, он задвинул вход в Грот Судьбы каменной плитой. В зале Проклятых Сокровищ гном попросил у Брейда меч. Поковырял им в кармане у мертвого солдата, насадил алмазный перстень на острие и очень осторожно водрузил драгоценность на прежнее место.

– Настолько опасно?

– Сам видишь, – Гиф кивнул на убитого, – ну что, понесли.

Нести солдата пришлось Брейду и Лансу, руки Гифа были заняты заступом и тем самым булыжником. Зачем гному понадобилось надрываться, таща это орудие убийства вверх по лестнице, он не объяснил.

На пятом витке они догнали Готфрида. Колдун, прижавшись к стене, держался за поясницу – его прихватил очередной приступ. Ему было так скверно, что он без возражений посторонился, пропуская процессию.

– Когда же это кончится, – услышал Гиф злобное шипение Готфрида.

– Никогда, герцог, – ответствовал гном, – ты сам это избрал: вечную жизнь, вечную старость, вечный радикулит.

Где-то на середине подъема солдаты окликнули Брейда:

– А Янгис-то вроде дышит. Мы поначалу думали – почудилось, но ведь точно дышит! Может, мы случайно поскользнемся и уроним его в колодец?

Брейд промолчал, за него ответил Гиф:

– Давайте тащите, лодыри. Ему и так мало осталось.

Глава 30. Над миром

Солнечный свет и ветер пробудили остатки жизни в императоре, его веки вздрогнули. Литания склонилась над ним и спросила, как было должно:

– Ты умираешь, Янгис. Скажи свое последнее желание.

Гном незаметно направил перстень на умирающего императора и повторил вопрос:

– Скажи нам, чего ты хочешь. Скажи правду.

Слабый хрип шевельнул посиневшие губы:

– Аа… сть… над миром… – выдохнул Янгис, и это был его последний вздох.

– Все слышали? – обернулся Гиф к солдатам, – Класть над миром. Император завещал похоронить себя над миром, то есть – здесь.

Гном прошелся над обрывом и воткнул заступ в траву.

– Тут вроде помягче будет. Копайте, это был ваш владыка.

Камней в грунте было больше, чем ссохшейся глины между ними, работа обещала быть тяжелой и долгой. Тайра подошла к матери и тихонько сказала:

– Я пока спущусь вниз. Хочу попрощаться с Эрвином.

– Ты с ума сошла? Ты не пойдешь в эту пещеру!

– Мне нужно.

– Пусть идет, там сейчас безопасно, – вмешался Гиф, – Ланс проводит ее.

Литания хотела было возмутиться, но посмотрела в глаза гнома и кивнула.

– Факелы возьмите. И не отходите от ручья.

Навстречу Тайре и Лансу из грота выбрался Готфрид и, ни на кого не глядя, нетвердой походкой направился к огромной, похожей на замок скале, замыкавшей плато с другой стороны.

Два факела отразились в стеклянной глади озера. Оно было кристально чистым, даже камни на дне сверкали, как отполированные. Лишившись зеленоватого известкового налета, они оказались серыми, красными, черными. Ланс сделал шаг в сторону озера и отдернул мокрый по щиколотку сапог – кромка воды была совершенно невидимой.

– Оботри чем-нибудь, это же все-таки… – встревожено сказала Тайра.

– Обыкновенная вода, в ней купаться можно, – ответил Ланс, и поболтал пальцами в озере, – пожалуй, купаться не стоит, она как лед.

– Эрвин! – крикнула Тайра, и эхо со всех сторон принесло отражения ее голоса.