Гордая птичка Воробышек

  - Скорее, не добавил. Женя, Илья - хороший боец, самый лучший. Я не знаю, что между вами произошло, что послужило причиной того, что вы не вместе, - это не мое дело, - но, глядя, как он жил последние месяцы, во что превратилась его жизнь... Боюсь, мой мальчик сознательно решил испытать судьбу. Его поездка в Астану - чистой воды самоубийство. Если не вмешаться, ему не дадут уйти живым. Ты понимаешь?.. Да он и сам не уйдет, если не погасить в нем желание выйти в круг, а это под силу только тебе.

  - Мне? - холод от слов отца Ильи насквозь пропитал тело и обездвижил ноги, но сердце бьется так сильно, что я почти задыхаюсь. - Роман Сергеевич, вы, правда, думаете, я смогу?

  - Уверен, Женя, - тихо отвечает мужчина. - Участие Ильи в нелегальном турнире - вызов. Личный способ моего сына справиться с болью, что разрывает сердце. Скажи, - он вдруг склоняет голову и крепче впивается пальцами в мои плечи, - ты ведь любишь его, девочка? Да?

  Неожиданный вопрос, откровенный, личный, но Босс напрасно замирает в хмуром ожидании. Признание дается так легко, словно давно просилось слететь с губ. Ни капли не смущая, наоборот, заставляя меня смело встретить пытливый взгляд карих глаз.

  - Да, Роман Сергеевич. Очень!

  - Вот и хорошо. Потому что я наконец-то разгадал причину сумасшествия сына, и теперь точно знаю, что тебе удастся вернуть его. И мне вернуть, и себе.

  Я с удивлением смотрю на мужчину, устало вздыхающего полной грудью.

  - Причину?

  - Да, Женя, причину. Он любит тебя, мой Илья, верь мне. Всем сердцем любит и думает, что его чувства не взаимны.

  Голос мамы доносится до меня, словно из-под ватного одеяла. В ушах шумит и, если бы не мамины руки, подхватившие под спину, я бы, кажется, не удержалась на ногах.

  - Какой ужас! Женечка, доченька, это что, все правда? - щеку овевает родной голос, но я сейчас едва ли способна реагировать на него, так меня поразили слова, сказанные отцом Ильи. - Вот то, что этот... этот Роман Сергеевич сказал о своем сыне? Правда?!.. Это ведь он, да? Тот парень с которым... Он что, связан с криминалом?

  - Мать, ты чего? Не нагнетай! Мы же говорили тебе, что кент, с которым Женька жила - классный! Знаешь, как он отделал Грега - в лепешку! Мудака еле отскребли от стены, говорят, урод даже обоссался от страха, еще и дружкам нехило перепало на запасных. Думаешь, сдался бы ему Ящер, если бы не наша Женька?..

  - И не жадный он! Сразу было видно, что у них серьезно! Вон, как сеструха у него дома хозяйничала - как у себя, а вы с бабкой заныли в один голос "мать-одиночка, мать-одиночка! Залетела! Кар-кар! Как теперь одна воспитывать буде..." Ай, ма, ты что?! С ума сошла?! Больно же!

  Затрещина, доставшая брата, в повиснувшей тишине выходит такой неожиданно-громкой, что даже меня приводит в чувство. Ванька с Данькой, притихшие и поникшие под сердитым взглядом нашей мамы... А они-то откуда здесь взялись?!.. Неужели Роман Сергеевич для надежности всю мою семью из Гордеевска привез?

  - А ну, трепло-пехота, марш отсюда в дом, живо! И чтоб не высовывались мне, - нашли момент вылезти! Это же надо, воспитала обалдуев на свою голову! Вы еще по местному радио новость растрещите! Не видите, что ли, и так соседи на заборе висят! Ну, чего встали? Сдулись с ветром и чтоб духу мне...

  - Э-э, Валюша, ты бы полегче с мальчишками.

  Лицо мамы горит смущением и гневом, рука упирается в висок, а серый взгляд привычно сверлит нашкодивших братьев. Она с досадой поджимает губы, запахивает на груди распахнувшийся было плащ, и в этот момент я в который раз жалею ее, ведь ей одной приходится воспитывать таких, в сущности, уже взрослых сыновей.

  - Рома, помолчи! - резче, чем можно ожидать от нее, отвечает мама. - Лучше дай ремень! Веришь, сил моих больше нет на этих дуралеев смотреть! Когда же они уже вырастут и поумнеют, наконец!.. Ох, что это? - она неожиданно вздрагивает и теряет всю грозность взгляда, когда Градов осторожно разворачивает ее за плечо к себе, протягивая навстречу руку.

  - Ремень, как ты просила.

  - Ремень? - в голос мамы вкрадывается какое-то странное удивление. Она поднимает на мужчину глаза и недоверчиво склоняет голову, словно по-новому оценивая его, пока я взглядом прошу мальчишек все же уйти в дом тетушки. - А с тебя штаны не спадут? - замечает с нервным смешком. - Как-то много потрясений, знаешь ли, для одного дня. Еще одно, связанное с тобой, точно будет перебором. - Она неуверенно оглядывается, смиряя тон. - Мог бы и у водителя взять, все равно человек за рулем сидит.

  - Не мог, - разводит руками Градов, показывая взглядом, что брюки все еще на нем. - Это мне на тебя впечатление произвести надо, а не водителю. И потом, Валюша, у меня ремень куда крепче, можешь проверить: из кожи аллигатора. Для воспитательных целей самое оно. А вот про потрясение - это ты верно заметила. - Теперь он смотрит на меня. - До сих пор в себя прийти не могу. Неужели то, что я услышал от мальчишек - правда?