Гордая птичка Воробышек

  - Не дома ты, Большой Босс, чтобы в одиночку в незнакомом лесу рукава закатывать да сучья рубить. Боюсь, не справишься. Шаман - сошка мелкая против тебя, ну так и ты не на своей земле стоишь. А в чужой степи да на чужой тропе не то, что заяц - матерый волк в капкан угодить может!

  - Так как, Байгали?

  - Помогу. Все же сыну твоему я не просто друг, а отец названный. И не смотри так ревниво! Знай я раньше, чей он сын - жилы бы из тебя вытянул, что такого парня едва не загубил! Я ведь его в преемники хотел. В зятья. Дочь у меня подросла - Гулька. Красавица! Глаз на него положила, но разве ее за то винить можно?..

  Я так и застываю с заполошенно бьющимся сердцем, а мужчина договаривает:

  - Такой джигит, эх... Цена мне - линялый тымак*, если не помогу!

  Он улыбается хмуро поджавшему губы Боссу и показывает широким жестом на дверь.

  - Прошу в дом, гости дорогие! Женщин к столу - обогреться с дороги, а нам бы с тобой, Роман, с глазу на глаз поговорить не мешает, раз уж свидеться выпал случай. Ни к чему ребят напрягать, вон как встопорщились молодцы!

  - Поговорим, Матвей, - соглашается Босс и дает отмашку обступившей нас охране отойти к машинам. - Идем в дом, Валюша, вы с Женечкой совсем замерзли, - мягко подталкивает под спину маму, на которой, кажется, и лица нет - настолько происходящее этим днем все еще ошеломляет ее.

  У Босса очень теплый тон и внимательный взгляд, он ведет нас к дому, приобняв за плечи, показывая всем свое расположение, но даже я сбиваюсь с шага, когда черноглазый Матвей, поднявшись по ступеням крыльца и собственноручно распахнув перед нами массивные входные двери, вдруг обращается к маме, приглашая переступить порог:

  - Госпожа Градова?

  - Черта с два! - она спотыкается и говорит это очень быстро и тихо, схватившись рукой за ворот плаща, но все равно сказанное ею звучит невежливо, и мама, глядя, как удивленно замер у дверей хозяин, тут же пытается исправить ситуацию:

  - Госпожа Воробышек! То есть, не госпожа, - теряется, покраснев, как помидор. - Просто Воробышек.

  Теперь озадачен мужчина, хитрая улыбка покинула лицо, но его рука все так же поднята в приглашающем жесте, и мама, буркнув извинения, скрывается внутри дома, оставив за Боссом право легко отмахнуться на ее слова и пожать плечами:

  - Не обращай внимания, Матвей. Это у нас игры такие - брачные. В птички! - И снова поймав маму за плечо, когда хозяин отвлекается на своих людей: - Поверь мне, Валюша, это Восток. Лучше, если тебя здесь будут воспринимать, как мою женщину. Да и мне спокойнее, пока вы тут без меня с Женечкой...

  - Чт-то?

  - Ну, не упрямься. Давай помогу снять плащ. И чего разнервничалась, спрашивается?

  - Сумасшествие какое-то... - как-то потерянно отвечает мама, послушно отдаваясь рукам Босса. - Рома, - поднимает к мужчине все еще смущенное лицо, - кажется, я не одета для такого дома. Я ведь с работы.

  - Не бери в голову, Валентина, это мне переживать нужно, не тебе. Скажут люди, что я жадный, - поясняет на ее удивленный взгляд, - а я не жадный, правда, Валь! Вот совсем! Дай только сил с нашими детьми разобраться. Так что выше голову и чувствуй себя королевой, - тебе по положению положено!

  Я тоже раздеваюсь, едва ли замечая богатое убранство дома, выдержанное в светло-золотых тонах. Сбрасываю с головы капюшон, поправляю волосы...

  - Рад тебя видеть в своем доме, Кунсулу! Так вот ты какая... - оказывается рядом Матвей, но я не сразу понимаю, что слова мужчины обращены ко мне, поэтому ответная улыбка получается откровенно натянутой.

  - Роман Сергеевич! - обращаюсь к Градову, пользуясь тем, что он сам провожает нас с мамой в парадную столовую, прежде чем уединиться с хозяином в его кабинете. - Я так боюсь, что будет поздно, и Илья пострадает! Что же мы тянем? Ведь это, - обвожу рукой вокруг, - совсем не важно!

  Но он возражает мне, разрешив беспокойству проявиться в голосе:

  - Ты ошибаешься, Женя. Здесь свои обычаи, и это нельзя не учесть. Гостеприимность хозяина многое говорит о его расположении и желании помочь. К тому же, мы должны набраться терпения - Байгали нужно время созвать своих людей. Бои начнутся с приходом ночи, а мы, к сожалению, до сих пор так и не выяснили место проведения турнира...

  У меня покалывает щеки и грудь, подводит живот, ноги совсем непослушны, но в доме неожиданно людно, и Босс, притянув меня к себе за плечи, с отеческой заботой просит держаться ради Ильи и мамы.

  - Пожалуйста, девочка. Если с тобой что-то случится, я никогда себе не прощу, что привез тебя сюда. Но ты - моя последняя надежда!

  Мне почти все равно, что он может оказаться неправ в своих ожиданиях относительно чувств своего сына ко мне. Главное сейчас - найти Илью, и я заставляю себя улыбнуться мужчине, возвращая ему и себе уверенность.

  - Все хорошо, Роман Сергеевич. Не беспокойтесь, конечно, мы с мамой подождем вас.