Гордиев узел сексологии (Полемические заметки об однополом влечении)

Мифологизированные же автором татары, которым он приписывает сугубую свирепость и кривоногость, душевно далеки от него. И тут уж совсем другое дело! Таких можно и не стесняться.

Словом, в силу своей интимофобии Харитонов обречён на одиночество, как с русскими, так и с мифологизированными им татарами и евреями: “дружество убьёт роли там надо чтобы всё было более или менее просто и правдиво, а здесь всё дело чтобы в гриме и полутьме потакать ему в мужестве, <…> я сонный и хмурый скорее выпроваживал его за дверь до свидания до нового фюрера”.

Но вернёмся к основной теме. Как уже говорилось, “голубая” ятрофобия вызвана опасением, что врачи способны распознать скрытые невротические комплексы и фобии геев. При этом наблюдаются и индивидуальные вариации враждебности к врачам, как, скажем, у Лычёва. На протяжении всей своей армейской службы он вёл непрестанную войну с врачами. Он симулировал тяжкие недуги; медики ему, разумеется, не верили. Поведение Дмитрия характерно для демонстративных (истероидных) личностей и потому легко узнаваемо. Как только он появлялся в кабинете, врачу сразу становилось ясно, с кем он имеет дело. Все попытки обмануть медиков были обречены на неудачу. Вопреки этому, Дима прибегал к медикаментозным средствам, способным нанести его здоровью непоправимый вред. Своё явное поражение в состязании с врачами он упрямо не замечает. Ему нечем похвастать, ведь своей цели он так и не достиг, прослужив в армии “от звонка до звонка”. Врачи возились с ним, спасая от пневмонии, выводя из сумеречного истерического состояния, выправляя нос, сломанный в драке, словом, лечили его по–настоящему, не рассчитывая услышать от своего пациента хотя бы единое слово благодарности.

А ведь именно ятрофобия и подвела Дмитрия Лычёва с самого начала. Целесообразнее было бы сотрудничать с врачами, сознаться им, если не в своей гомосексуальной активности (она в то время была уголовно наказуемой), то хотя бы в своей однополой ориентации. Это могло послужить законным основанием к его освобождению от призыва на военную службу. Мало того, учитывая истерию Лычёва, врачи могли освободить его от армии, даже не прибегая к ссылке на гомосексуализм. Примером такого рода служит история Андрея “Рембо”.

Так и неосуществлённое лечение Евгения Харитонова представляется врачу, хотя и трудной, но всё же вполне выполнимой задачей. Своей безоглядно исповедальной прозой и стихами он давал богатый материал для анализа. Нет сомнений в том, что сексологу удалось бы снять с него груз невротических комплексов, вытащить из депрессии, вернуть ему утраченную способность радоваться, так что он одарил бы читателя не только слезами, но и улыбкой! Преодоление такого сопротивления — трудная, но целительная миссия врача. Вполне возможно, что удалось бы продлить и жизнь этого талантливого человека, едва дожившего до сорока лет.

Глава IX. Лечение, в котором нуждаются гомосексуалы

Студент никак не мог взять в толк, от какой болезни его лечат. <…> Пощупал у себя, а он, оказывается, уже здоровенный мужчина! Сердце так и встрепенулось радостью… Словно сразу получил от государя все девять отличий.

Пу Сунлин

Проблемы сексуальной адаптации геев