Гордиев узел сексологии (Полемические заметки об однополом влечении)

Этнолог Гилберт Хердт (Herdt G. Цит. по У. Мастерсу с соавт., 1998) описал новогвинейскую народность самбия, представители которой считают её неизбежной фазой гетеросексуального созревания. Они уверены, что обрести мужественность можно с помощью лишь одного средства — юношеской спермы, регулярно заглатываемой на протяжении 6–7 лет. С этой целью, начиная с семилетнего возраста, мальчики ежедневно делают фелляцию своим 16–18-летним соплеменникам, не состоящим с ними в близком родстве и пока ещё не практиковавшим введение члена во влагалище. Достигнув возраста 16 лет, каждый сам становится активным партнёром. Вступив в брак, юноша ограничивает супружескую жизнь всё теми же орогенитальными актами, деля свою сперму поровну между юной женой (ещё совсем девочкой) и опекаемым им мальчиком. Только с момента, когда жена достигает периода зрелости и у неё появляются месячные, супруг начинает полноценную гетеросексуальную жизнь с введением члена во влагалище. При этом гомосексуальную активность он прекращает навсегда. Самбия уверены: побывав во влагалище, половой член становится губительным для мальчика, взявшего его в рот. Тот, кто не подчиняется подобной регламентации, считается “извращенцем” и всеми презирается. Речь идёт, в первую очередь, о тех 4–5% мужчин, кто предпочитает однополую близость гетеросексуальной. Так что “ядерные” гомосексуалы самбия получают свою порцию гомофобного осуждения сполна, хоть, по европейским меркам, и с некоторым запозданием.

Между тем, малочисленные первобытные племена обходятся как без однополых групп (из–за нехватки мальчиков), так и без транзиторной гомосексуальности. Этнолог Клод Леви–Стросс (1984) красочно описал игры детей, которым предстоит впоследствии вступить в брак друг с другом: “Иногда они ведут себя как настоящие супруги: покидают по вечерам семейный очаг и переносят головешки в какой–нибудь уголок лагеря, где зажигают свой огонь. Они устраиваются подле него и предаются в меру своих возможностей такому излиянию чувств, что и старшие, взрослые бросают на эту сцену весёлые взгляды”.

У народов, достигших современного уровня цивилизации транзиторная гомосексуальность в подростковых группах или в парах — явление обычное. В обход догмам гетеросексизма, в рамках которого пассивная роль в гомосексуальных связях осуждается и презирается, однополые сношения подростков практикуются достаточно часто (при анкетировании, проведенном разными исследователями, в них признаются от 14% до 37% всех опрошенных). По данным Кинси, более 60% из имевших опыт однополых связей, вступали в них в 12–14 лет; при этом в 52,5% случаев их партнёрам было по 12–15 лет, в 8% случаев первый партнёр был младше, а в 14% случаев — старше, в возрасте 16–18 лет.

При равной степени маскулинности половых партнёров, практикующих транзиторную гомосексуальную активность в паре, оба тщательно скрывают её от остальных членов группы, к которой принадлежат. Как правило, подобная близость сопровождается гетеросексуальными фантазиями и соответствующими разговорами обоих участников, причём по ходу полового акта роли партнёров меняются “по справедливости”. Если же один из партнёров испытывает однополое влечение по–настоящему, то ему приходиться прибегать к уловкам, чтобы сохранить уважительное отношение к себе со стороны напарника.

Когда однополая близость реализуется не в паре, а в группе в целом, она приводит к негативным последствиям. Пассивный партнёр в таких случаях становится человеком второго сорта, а остальные члены группы обязаны его презирать. Нередко роль “пидоров” навязывается вполне гетеросексуальным подросткам, которые не могут постоять за себя.

Нейроэндокринное обеспечение гомосексуального поведения у подростков различается в самых широких пределах. У некоторых половая потребность минимальна, но, тем не менее, гомосексуальная активность может наблюдаться и у них, принимая подражательный характер. Это выясняется многими годами позже, если женатый человек приходит на врачебный приём в связи с сексуальной или семейной дисгармонией, вызванной слабостью его половой конституции. К удивлению врача, пациент может поведать о своём богатом гомосексуальном опыте в школьном возрасте. На вопрос, что толкало его на однополые связи, он уверяет, что стремился к сексуальной разрядке. Между тем, он и онанизмом–то никогда не занимался. Конечно же, его гомосексуальность была подражательной, индуцированной сверстниками.