Гордость

– Мы с тобой, похоже, разных Уорренов знаем. Я помню этого задохлика в шестом классе, как раз перед тем, как он попал в эту программу, – посмешище всего класса, вечно со всеми дрался, но да, голова что надо. Учителя говорили: ему скучно, заставили его сдать этот тест, он набрал кучу баллов, вот его и отправили в школу для белых. Он у нас с тех пор вообще почти не показывается.

– Так он не как все, – говорю я и слегка улыбаюсь. – А я думала, он здешний…

– Приветик, Зури! – выкрикивает один из парней на площадке.

Я поворачиваюсь посмотреть, кто это, и Шарлиз отбирает у меня мяч.

– Как жизнь, Колин? – кричу я в ответ, а потом машу всем парням, которые машут мне.

– Между прочим, ты Колину нравишься, – говорит Шарлиз. – И он точно здешний.

– Да ладно тебе, Шарлиз, – говорю я. – Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду. Неважно, здесь парень родился или нет, главное, у него горизонты нормальные. Цели есть, устремления.

– А допустим, у красавчика Дария все они есть, плюс еще и деньги водятся? А Уоррену, как зарабатывать начнет, сколько еще пахать, чтобы вытащить всех матушек, тетушек и бабушек из нищеты? Тебе-то ничего и не останется, – заявляет Шарлиз, перекидывая мне мяч.

Я стукаю его о землю, подкручиваю, пропускаю между ног, отдаю обратно.

– Да ну тебя! И ты туда же! Я не для того с парнем дружу, чтобы заглядывать ему в карманы! А этого парня я вообще терпеть не могу.

И тут в заднем кармане начинает вибрировать телефон. Я оставляю мяч Шарлиз. Эсэмэска от Уоррена:

Я хотел бы вечером с тобой погулять.

Вот теперь я знаю, каково это – улыбаться сразу всем телом, как Дженайя, потому что Шарлиз спрашивает, от Уоррена или нет, даже не посмотрев мне в лицо.

– Что, Зи, наконец-то дошло до дела? Давно пора, – говорит Шарлиз, да так, чтобы все слышали. Перекидывает мяч Колину и тем парням, что у ближайшей корзины.

– Зи, как насчет пообщаться? – кричит мне один из парней.

– У меня есть бойфренд, – отвечаю я.

Это не правда. Однако и не ложь. Я отвечаю Уоррену:

Нет. Это Я хотела бы вечером с тобой погулять.

Глава девятая

Вообще-то у меня никогда не было причин держать что-то в тайне от младших сестричек. Да и бессмысленно – все равно выведают, в нашей спальне слишком тесно для скрытых влюбленностей, замалчивания важных имен, тайных свиданий.

Пришла мне эсэмэска, телефон завибрировал – Кайла почувствует это в своей кровати на первом уровне на другом конце комнаты. Стала я себе воображать, что целуюсь, – Лайла подметит мечтательное выражение моего лица и захочет знать, как и с кем. А потом обе близняшки на раз отыщут его в соцсетях и все про него выяснят – даже если я этого красавца выдумала вместе с его именем.

С обоими Дарси они все это уже проделали, потому что Дженайя не в состоянии думать, мечтать и говорить ни о ком, кроме Эйнсли. Дарию достается еще сильнее, потому что он, по выражению близняшек, «свободен». Вот только его они в соцсетях не нашли. Я и сама проверяла. А близняшки перепроверили и теперь пытаются вычислить, не скрылся ли он под другим именем и аватаром. Зато эту самую Кэрри они нашли, и у нее на странице есть несколько фотографий Дария: затылок, профиль, даже губы. Явно между ней и Дарием что-то есть. С другой стороны, у нее на странице есть и другие парни, в том числе и Уоррен.

– Я иду с Шарлиз в кино, – отвечаю я близняшкам на вопрос, зачем я намазала губы блеском, надела любимые серьги и облегающие джинсы.

Прокатило – когда куда-то идешь с Шарлиз, имеет смысл прихорошиться, потому что, куда бы мы ни пошли, мы везде встречаем мальчиков.

– Главное, чтобы у них были для нас младшие братья, родные или двоюродные, – заявляет Лайла, не отрываясь от телефона.

Я эту фразу привычно игнорирую.

В гостиной мама с папулей разлеглись на диване и смотрят телевизор. Мама закинула ноги папе на колени, он массирует ей ступни, а она перебрасывается репликами с персонажами любимого сериала. Даже не глядя в мою сторону, мама предупреждает:

– В десять вечера! Будешь задерживаться – напиши или позвони!

Я чмокаю обоих в щеки, и в этот миг мне кажется, что я могла бы, если надо, облететь вокруг света и обратно, потому что здесь меня всегда будут ждать: родительская любовь, шумные сестрички, захламленная и переполненная квартира, неистребимый запах домашней еды.

А снаружи меня ждет иное и новое, но тоже в чем-то домашнее: парень, живущий по соседству. Уоррен из Бушвика.

Я сказала ждать меня на углу Джефферсон и Бродвея, и он тут же сообразил, что я хочу сохранить нашу встречу в тайне от сестер – и от родителей. Он знает, где я живу, и может, если захочет, позвонить в домофон. Тем не менее он дожидается меня на углу, с улыбкой от уха до уха.

– Отлично выглядишь, – хвалит Уоррен, глядя на мои косички и огромные золотые серьги. – Зизи с нашего квартала, верное дело.

– В смысле? – спрашиваю я и широко улыбаюсь, потому что и он выглядит на все сто: новенькие кроссовки, свежая футболка, отлично сидящие джинсы.