Гордость и предубеждение

— Смею заметить, миледи, что хоть его, разумеется, не сравнишь с Розингсом, но он у нас все же гораздо больше, чем у сэра Уильяма Лукаса.

— Эта комната совершенно непригодна для того, чтобы проводить в ней летние вечера. Окна выходят на запад.

Миссис Беннет заверила ее, что комнатой не пользуются в послеобеденное время, и затем сказала:

— Могу я позволить себе осведомиться у вашего сиятельства о здоровье мистера и миссис Коллинз?

— В полном порядке. Я видела их позавчера вечером.

Элизабет предполагала, что теперь на свет должно появиться письмо, которое ей прислала Шарлот, так как это могло быть единственной причиной подобного визита. Однако письмо не появилось, и она почувствовала себя окончательно озадаченной.

Миссис Беннет чрезвычайно любезно предложила ее сиятельству что-нибудь закусить, но леди Кэтрин решительно, хотя и не слишком учтиво, отказалась. После этого, встав с кресла, она сказала, обращаясь к Элизабет:

— Мисс Беннет, там за газоном у вас, кажется, довольно живописные заросли. Я бы хотела их осмотреть, если бы вы составили мне компанию.

— Ступай, дорогая, — воскликнула ее мать, — и проведи их сиятельство по разным тропинкам. Надеюсь, они останутся довольны уединением.

Элизабет подчинилась. Сбегав к себе в комнату за зонтиком, она провела знатную гостью по лестнице. Проходя переднюю, леди Кэтрин открыла двери в обеденный зал и гостиную и, после краткого осмотра признав их вполне приличными, вышла из дома.

У подъезда продолжала стоять ее карета, внутри которой Элизабет увидела знакомую камеристку ее сиятельства. В полном молчании они шли по гравиевой дорожке, которая вела к зарослям. Элизабет твердо решила не начинать разговор с этой особой, сегодняшнее поведение которой казалось более, чем обычно, наглым и оскорбительным.

— И я могла когда-то находить в ней нечто общее с ее племянником! — говорила она про себя, всматриваясь в лицо спутницы.

Как только они вошли в заросли, леди Кэтрин приступила к разговору:

— Вы не можете недоумевать по поводу причины моего приезда. Эту причину вам должны подсказать сердце и совесть.

Элизабет посмотрела на нее с искренним изумлением.

— Вы, право, ошибаетесь, сударыня. Я совершенно не понимаю, чему я обязана этой честью.

— Мисс Беннет, — продолжала ее сиятельство разгневанным тоном, — вам следовало бы знать, что я не позволяю с собой шутить. Но если вы вздумали быть со мной неискренней, то меня вы на этот путь завлечь не сможете. Мой характер всегда славился откровенностью и прямотой, а в подобном деле я и подавно от них не отступлюсь. Два дня тому назад до меня дошло известие, которое меня крайне разгневало. Мне было сообщено, что не только ваша сестра готовится весьма выгодно выйти замуж, но что и вы, мисс Элизабет, по-видимому, собираетесь вскоре после того соединиться узами брака с моим племянником, мистером Дарси. Я, конечно, понимаю, что все это — гнусная выдумка. И хотя я не унижу моего племянника, даже предположив, что это может быть правдой, я все же решила незамедлительно приехать сюда, чтобы вы сами смогли узнать от меня, как я к этому отношусь.

— Но если вы были убеждены в неправдоподобности этого известия, — сказала Элизабет, покраснев от удивления и негодования, — то мне непонятно, зачем вы взяли на себя труд ехать в такую даль. Чего вы, ваше сиятельство, хотели добиться?

— Заставить вас тут же это известие полностью опровергнуть.

— Если только подобный слух в самом деле распространился, — холодно заметила Элизабет, — ваш приезд в Лонгборн и встреча со мной и моей семьей скорее послужат его подтверждением.

— Вы, кажется, сказали «если»?! Вы что же, хотите сделать вид, что вам о нем ничего неизвестно? Разве это не вы сами ухитрились пустить его в ход? И вы не знаете о существовании такого слуха?

— До меня ничего подобного никогда не доходило.

— Вы можете утверждать, что для него нет никаких оснований?

— Я отнюдь не притязаю на такую же искренность, как ваша светлость. Вы способны задать мне вопросы, на которые я предпочту не ответить.

— Я этого не потерплю! Мисс Беннет, я требую, чтобы вы дали мне исчерпывающие объяснения. Правда ли он, — в самом ли деле мой племянник сделал вам предложение?

— Ваше сиятельство объявили это невозможным.

— Это должно было быть невозможным, это не могло случиться, если ему только не изменил его рассудок. Но вы могли попытаться его завлечь и заставить его всякими уловками и приманками забыть в момент ослепления свой долг перед самим собой и своей семьей. Вы могли заманить его в сети.

— Если бы я это сделала, от меня труднее всего было бы добиться признания в этом поступке.

— Вы понимаете, мисс Беннет, с кем вы имеете дело? Я не привыкла, чтобы со мной разговаривали подобным образом. Будучи чуть ли не самой близкой его родственницей, я вправе знать все, что таится в его душе.

— Но вы не вправе знать то, что таится в моей. А ваше поведение тем более не может склонить меня к откровенности.