Гордость и предубеждение

Волнение, вызванное этим необыкновенным визитом, было нелегко успокоить. В течение многих часов Элизабет была совершенно не в силах думать о чем-нибудь другом. Итак, леди Кэтрин, в самом деле, пустилась в путешествие из Розингса с единственной целью расстроить ее предполагаемую помолвку с мистером Дарси! Другого разумного объяснения этой поездки не существовало. Элизабет, однако, была не в состоянии понять, как мог возникнуть слух об их помолвке. И, наконец, ей пришло в голову, что в тот момент, когда ожидание одной свадьбы заставляло всех угадывать следующую, дружба между Дарси и Бингли и ее близость с Джейн могли послужить достаточным основанием для подобного слуха. Она и сама иногда подумывала, что замужество сестры сделает их встречи более частыми. А их соседи из Лукас Лоджа (из переписки которых с Коллинзами леди Кэтрин должна была почерпнуть эти сведения) могли считать решенным то, что ей казалось возможным в далеком будущем.

Перебирая в памяти слова леди Кэтрин, она, однако, не могла избавиться от беспокойства по поводу возможных последствий ее вмешательства. Слова о том, что она непременно помешает их браку, заставляли думать, что она собирается обратиться к племяннику. И Элизабет боялась себе представить, как он отнесется к перечислению зол, которые были бы сопряжены с этим браком. Она не знала, насколько сильна его привязанность к тетке и в какой мере леди Кэтрин влияет на его образ мыслей, но легко было предположить, что Дарси придерживается более высокого мнения о ее сиятельстве, чем Элизабет. И казалось несомненным, что, перечисляя все отрицательные стороны женитьбы на девушке столь низкого круга по сравнению с его собственным, тетка затронет в нем самое уязвимое место. С его понятиями о семейной гордости доводы, выглядевшие для Элизабет вздорными и неубедительными, вполне могли показаться разумными и заслуживающими внимания.

Если он до того колебался, — а ей часто казалось, что это именно так, — то совет и настояния близкой родственницы могли укрепить его решимость. И тогда он позволит себе быть счастливым лишь настолько, насколько это совместимо с величием его семьи. В этом случае он уже больше сюда не приедет. Леди Кэтрин могла встретиться с ним, проезжая через Лондон, и он будет вынужден отказаться от обещания вернуться в Незерфилд, которое он дал Бингли.

— Итак, — решила Элизабет, — если в ближайшие дни он извинится перед другом в том, что не может выполнить слово, — мне будет ясно, с чем это связано. И я выброшу из головы всякую надежду на его постоянство. Если руку и сердце, которые я готова ему отдать, могут заменить этому человеку сожаления о нашей разлуке, он не стоит того, чтобы я жалела о нем.

* * *

Остальные члены семьи, узнав о том, кто их посетил, были крайне удивлены. Однако они удовлетворились тем же объяснением, которое успокоило миссис Беннет. Элизабет была, таким образом, избавлена от весьма неприятных разговоров.

На следующее утро, спускаясь по лестнице, она встретила мистера Беннета, который вышел с письмом в руке из библиотеки.

— Лиззи, — сказал он, — ты как раз мне нужна. Зайди, пожалуйста, ко мне в комнату.

Элизабет последовала за отцом, недоумевая, что бы такое он хотел ей сказать. Она догадывалась, что это могло быть связано с письмом, которое в его руке. Внезапно ей пришло в голову, что письмо написано леди Кэтрин. И она с ужасом представила себе предстоящее в этом случае объяснение.

Они сели около камина и мистер Беннет сказал:

— Я получил утром письмо, которое меня чрезвычайно удивило. Так как оно касается тебя, тебе следует знать его содержание. Я и не предполагал, что еще одна моя дочь находится на пороге замужества. Позволь мне поздравить тебя с выдающейся победой.

Щеки Элизабет вспыхнули, когда она вдруг подумала, что письмо это написала не тетка, а ее племянник. И она не могла определить, какое чувство в ее душе окажется при этом сильнее: радость ли по поводу его признания или досада из-за того, что он не обратился к ней самой. Между тем мистер Беннет продолжал:

— Ты у меня — большая умница. А молодые девицы вообще удивительно проницательны в подобных делах. Но боюсь, что даже твоей смекалки недостаточно, чтобы отгадать имя поклонника. Это письмо от мистера Коллинза.

— Мистера Коллинза! Но что же он мог написать?

— Самые дельные вещи, разумеется. Начинает он с поздравлений по поводу предстоящего бракосочетания Джейн. Об этом он, по-видимому, извещен каким-нибудь из милейших сплетничающих Лукасов. Я не стану испытывать твое терпение, перечитывая, что он говорит по этому поводу. Тебя касаются следующие строки: