Гордость и предубеждение

Когда они уезжали, леди Кэтрин чрезвычайно великодушно сказала им «в добрый час» и пригласила снова приехать в Гансфорд в следующем году, а мисс де Бург зашла в своей вежливости так далеко, что даже сделала реверанс и пожала им обоим руки.

Раздел XXXVIII

В субботу утром Элизабет и мистер Коллинз встретились перед завтраком за несколько минут до того, как появились другие; последний воспользовался этой возможностью для того, чтобы выразить прощальные любезности, которые он считал крайне необходимыми.

– Не знаю, мисс Элизабет, – сказал он, – успела ли мисс Коллинз поблагодарить вас за то, что вы оказали милость и приехали к нам, но лично я не сомневаюсь, что это обязательно произойдет еще до того, как вы покинете наш дом. Уверяю вас: ваш приезд стал для нас радостным событием. Мы прекрасно понимаем, что в нашем скромном доме нет ничего особенного, чем бы можно было привлечь гостей. Живем мы просто, комнаты у нас небольшие, слуг мало, на людях мы бываем нечасто, поэтому вполне понятно, что для молодой женщины, подобной вам, Гансфорд – место чрезвычайно скучное; но, надеюсь, у вас не возникнет сомнений в нашей благодарности за такую милость с вашей стороны, а также в том, что мы сделали все от нас зависящее, чтобы у вас была возможность проводить время как можно приятнее.

Элизабет не медлила с выражением благодарности и пожеланиями счастья. Эти шесть недель она гостила у них с огромным удовольствием; и с Шарлоттой ей было очень приятно общаться, и все были к ней такими добрыми и внимательными, поэтому именно она, по ее мнению, должна была чувствовать себя благодарной. Явно довольный мистер Коллинз со своей неизменной торжественностью, но уже веселее произнес:

– Мне очень приятно слышать, что вы погостили у нас не без удовольствия. Мы действительно постарались сделать все как можно лучше; к счастью, мы имели возможность представить вас людям из высших кругов общества, благодаря нашим отношениям в Розингсе у нас была возможность часто отвлекаться от малоинтересных домашних дел, поэтому, видимо, мы действительно можем тешить себя мыслью, что вам не было у нас скучно. Наше положение относительно леди Кэтрин и ее семьи действительно является тем счастьем и той благодатью, которыми мы можем гордиться. Вы сами видели, какие хорошие между нами отношения. Вы сами видели, что нас постоянно туда приглашают. Должен сказать, что, несмотря на все недостатки этого скромного пастората, ни один из его жителей не нуждается в сочувствии, пока мы являемся объектом дружеского участия со стороны Розингса.

Для выражения своих возвышенных чувств мистеру Коллинзу одних слов было мало, поэтому он еще начал расхаживать по комнате, а Элизабет в это время пыталась совместить вежливость и правдивость в нескольких коротких предложениях.

– Поэтому, дорогая кузина, о нас вы действительно можете привезти в Гертфордшир очень положительные сведения. Мне, по крайней мере, хотелось бы на это надеяться. Вы сами ежедневно были свидетельницей большой заботы о Шарлотте со стороны леди Кэтрин; и вообще – я верю, что судя по всему: ваша приятельница сделала правильный выбор… но об этом лучше помолчать. Но позвольте заверить вас, дорогая мисс Элизабет, что всем своим сердцем я желаю вам не меньшего семейного счастья. Мы с моей дорогой Шарлоттой едины в наших мыслях и чувствах. У нас с ней очень похожие характеры и представления. Кажется, мы просто созданы друг для друга.

Элизабет, не кривя душой, ответила, что когда между мужем и женой существуют такие отношения, то это большое счастье. Так же искренне она добавила, что очень рада по поводу их семейного благополучия и не сомневается, что оно сохранится. Однако она не слишком пожалела, когда ее речь прервал приход женщины, из-за которой у них начался разговор. Бедная Шарлотта! Так грустно было покидать ее на такое общество! Но ее подруга сделала свой выбор вполне сознательно; хотя Шарлотта явно жалела по поводу отъезда гостей, однако было не похоже, что она нуждается в сочувствии. Ее жилище, ее домашние дела, приход, домашняя птица и все их семейные хлопоты, видимо, еще не потеряли для нее своей привлекательности.

Наконец подали почтовую карету, снаружи прикрепили чемоданы, вовнутрь поместили пакеты и объявили о готовности ехать. Подруги очень тепло попрощались, и мистер Коллинз провел Элизабет к экипажу. Пока они шли через сад, он просил ее передать свои лучшие пожелания всей их семье и не забыть при этом выразить благодарность за ту доброту, с которой его принимали в Лонгберне зимой, а также передать привет миссис Гардинер, несмотря на то, что он не был с ней знаком лично. Затем мистер Коллинз подсадил Элизабет в карету, вслед за ней села Мария, и дверь уже почти закрылись, как он внезапно напомнил им – с превеликим удивлением на лице, – что они забыли передать какое-нибудь пожелание женщинам в Розингсе.

– Однако, – добавил он, – вы, конечно же, не будете отрицать, чтобы я передал им ваши скромные удостоверения уважения и благодарности за ту доброту, которую они проявили к вам во время вашего визита.