Гордость и преступление

Подтверждений не было только того факта, что ее величество королева была в курсе и отдала приказание осуществить эту операцию, так как подобные вещи наверняка делались устно. Однако после этой публикации, ввергнувшей в ступор все Соединенное Королевство, репутация графа Честер и его жены была уничтожена раз и навсегда. Их детей жалели, а самих Честеров ненавидели, и их бегство куда-то за рубеж, в неизвестном направлении, два дня спустя после публикации в «Дейли кроникл» стало для всех фактом признания вины.

Однако, помимо голосов, ратовавших за суровое наказание графа и его жены (хотя все юристы в один голос заявляли, что наказывать их не за что и что они не совершили ничего преступного, а то, что они морочили голову общественности, ненаказуемо), все сильнее и сильнее раздавались голоса, призывавшие обнародовать истинную роль королевы в этом беспрецедентном подлоге.

А кое-кто вел речь об отречении ее величества от престола за обман подданных и злоупотребление своей монаршей властью.

Скандал с Честерами, разгоревшись подобно лесному пожару, никак не сходил на нет. Мало кто хотел слышать о подготовке к свадьбе принца Джоки, а многие открыто заявляли, что свадьбу надо отменить.

Были и такие, кто требовал провозглашения в Британии республики и отмены монархической формы правления.

Вике было больно наблюдать за тем, как Пит мучается по причине этого дикого скандала, к которому не имел ни малейшего отношения, но который затронул его семью и его девяностодвухлетнюю бабулю, забаррикадировавшуюся в замке Виндзор и никак не реагировавшую на заявления, требования и призывы.

— Все тайное становится явным, и этот слизняк сумел вытащить наши скелеты из шкафа, — продолжила Сибби, под слизняком подразумевая Шона Фэллоу, и с остервенением давила зонтом толстого-претолстого слизня на грядке, как будто уничтожала не назойливого садового вредителя, а ставшего личным врагом королевской «мафии» звезду «Дейли кроникл».

— Мамуля дала маху, — согласился принц Уэльский со вздохом. — Она сдает, хотя все еще и хорохорится… — И, помолчав, добавил: — Но от престола она ни за что не отречется, будет править нами до последнего. В ее логике, это единственно верное, более того, единственно возможное. Чтобы хоть как-то успокоить наиболее ярых критиков, я вчера по телефону посоветовал мамуле официально объявить об исключении Гарольда из числа потенциальных наследников престола. Бросить в Тауэр она ведь его уже не сможет! Ну а Пип и Эмма, конечно, останутся моими любимыми очаровательными племянником и племянницей, только ведь понятно, что в силу того, что их отец не Гарольд, сын королевы, а некий голландец, сын пастора, они и так автоматически исключаются из числа наследников.

— А может, твоей мамуле все-таки подумать насчет возобновления практики заключения неугодных королевских отпрысков в Тауэр? — заметила Сибби. — Твоему братцу Гарольду и его женушке там самое место! А их детишек, точнее, детишек Эммы, но не Гарольда, мы с тобой усыновим и воспитаем настоящими аристократами, а не тупыми аферистами.

Чпок, и еще один слизняк стал жертвой ее всевидящего ока и заточенного острия зонтика.

— Ах, Сибби, Гарольд и его Эмма уже наказаны сполна. И столь дорогой для него титул папочка Гарольд, конечно, никогда не получит: так и останется графом Честером, не сделавшись, как все время мечтал, герцогом Дублинским. Или любым другим герцогом. Королевские юристы как раз решают вопросы, будет ли иметь бедняжка Пип право на то, чтобы унаследовать титул, но это уже дело второстепенное… Но о мамуле я, признаюсь, не волнуюсь, а вот отец после того, как в прошлом году сломал шейку бедра и прикован к креслу, внушает мне большие опасения…

— Ему девяносто семь, так что умереть может в любой момент! — заявила, как обычно, прямолинейно Сибби, а Микки потрепал Вику по руке.

— Понимаю, вы переживаете не лучшие времена…

— Ну, тот факт, что никто не интересуется или не желает интересоваться нашей с Питом свадьбой, только на руку, — ответила она. — Предлагаю устроить скромное семейное мероприятие, без помпы, без проезда в открытой карете по Лондону, без подвенечного платья со шлейфом в тринадцать метров…

Шлейф в тринадцать метров был у подвенечного платья Кэролайн чуть больше пяти лет назад.

— И сэкономить можно, — заявила, явно выражая свое одобрение, Сибби, давя очередного слизня. — Ведь если для наследника престола и его старшего сына свадебные расходы берет на себя казна, то все остальные члены нашей высокочтимой «мафии», в том числе и все последующие дети Уэльса, оплачивают все из собственного кармана. Так что нет худа без добра!

Микки, субъект весьма прижимистый, хотя один из богатейших землевладельцев Британии, поспешно согласился:

— Отличная идея, Сибби. Только согласна ли с ней наша очаровательная Викки?