Гордость и преступление

— Наверное, кровяные, те, которые ты, сын мой, так обожал в детстве и крал на кухне во дворце! — заявила, заливаясь смехом, бабуля. — Дальше, дальше!

Все посмотрели на Вику, и Кэролайн изящным жестом руки, на которой сверкнуло сапфировое кольцо покойной принцессы Уэльской, передала ей поэтическую эстафету.

Но сочинять стихи, причем шуточные, причем с явным намерением обидеть бедолагу дядю Кларенса, который лично ей не сделал ничего плохого, причем на чужом языке, которым она владела, быть может, и свободно, но все же не в совершенстве, для Вики было заданием сложным.

Она промямлила:

— Дядя Кларенс…

И смолкла.

Кэролайн торжествующе смотрела на нее, и на устах герцогини Оксфордской играла тонкая улыбка. Вика поняла, что супруга Эдди желала, чтобы она сама, эта русская выскочка, опозорилась перед королевой. И перестала быть у нее в фаворе.

Вика не собиралась позволить Каро праздновать победу. Поэтому она быстро произнесла:

— Дядя Кларенс…

В голову решительным образом ничего не лезло, и она позорно смолкла во второй раз.

— Какой я тебе дядя! Я тебе не дядя, русская идиотка! — раздался визгливый пьяный голос второго сына королевы, барахтавшегося на диване, как боров в корыте.

Питер, приходя Вике на помощь, громко произнес:

— Дядя Кларенс, ругаясь, напился. И, ползя в туалет, подавился…

Бабуля уже не сидела, а лежала в кресле, буквально задыхаясь от хохота.

Несчастный Кларенс заверещал:

— Чем подавился? Как можно подавиться, ползя в туалет? Ты что несешь, молокосос?

— Кровяной сосиской, украденной из дворцовой кухни! — заявила Вика, и тут на пол от смеха повалились все, даже до умопомрачения элегантная Кэролайн.

Вика же, чувствуя, что вдохновение вдруг снизошло на нее, патетично продекламировала:

— Дядя Кларенс пьет литрами виски, дядя Кларенс обожает сосиски. Дядя Кларенс корону пропил, дядя Кларенс свой трон заложил. Дядя Кларенс живет на диване, дядя Кларенс, уж очень он пьяный. Дядя Кларенс с дивана вставал, дядя Кларенс руками махал. Дядя Кларенс не мог подниматься, дядя Кларенс пытался собраться. Дядя Кларенс был пьян, как портной, дядя Кларенс вернулся домой. Дядя Кларенс на кухню пошел, дядя Кларенс бутылку нашел. Дядя Кларенс в нее заглянул, дядя Кларенс из нее отхлебнул. Дядя Кларенс лежит под диваном, дядя Кларенс, ты снова препьяный!

То, что сопровождало декламирование этой поэмы про дядю Кларенса, нельзя было назвать даже хохотом: это был своего рода лай, вырывавшийся из горла ее величества королевы, лицо которой приняло угрожающе лиловый оттенок.

Наконец дядя Кларенс сумел подняться-таки на ноги и заявил:

— Мамуля, почему ты позволяешь им меня обижать? Я же твой сын! Давайте про кого-то другого будем злобные стихи придумывать…

И гнусавым голосом завел:

— Королева сидела на троне, королева считала патроны. Ее муж, глупый герцог, охотился, а сынок-бизнесмен обанкротился!

И, победоносно посмотрев на внезапно притихшую рождественскую компанию, заявил:

— Сынок-бизнесмен, который обанкротился, это я! Видите, какой я самокритичный и креативный, не то что вы, молокососы! Учитесь, пока дядя Кларенс жив! А то вот помру, кто вам мастер-класс давать будет? Он, что ли?

И он ткнул пальцем в Питера, отчего, потеряв равновесие, снова повалился на диван.

Только нового взрыва хохота это не вызвало, потому что королева вдруг тихо заплакала.

— Дядя Кларенс, какой же ты феноменальный идиот! — произнесла ошеломленная Кэролайн, а сын королевы, не понимая, отчего его мамуля плачет, заявил:

— Мамуля, извини, я не хотел, чтобы ты о папочке подумала! И о смерти говорить не хотел. И герцог вообще не глупый, папочка же таким не был… Но тогда что? А, вот. Ее муж, лысый герцог, охотился, а сынок-бизнесмен обанкротился. Ну как вам?

Дедуля еще в молодые годы начал лысеть, и к концу жизни его голова напоминала бильярдный шар. И до преклонных лет являлся страстным охотником.

Питер, подойдя к дяде Кларенсу, со всего размаху врезал ему в челюсть, отчего тот повалился на диван и уже больше не поднимался.

Ее величество королева, зарыдав еще сильнее, неловко схватилась за старинное жемчужное ожерелье, которое порвалось, и драгоценные бусины покатились по всей гостиной. Как-то по-русски охнув, бабуля, с трудом поднявшись на ноги, медленно заковыляла прочь. Кэролайн бросилась было за ней, но Эдди удержал жену за руку, сказав:

— Оставь, Каро, бабуле надо побыть одной. Давай лучше позаботимся об этом идиоте.

Он кивнул на лежавшего ничком на диване и издававшего странные хрюкающие звуки дядю Кларенса, и добавил:

— Вот и все. Рождество нашей «фирмы» закончилось. Причем не только сегодня, но, боюсь, навсегда.

Новый год Вика и Питер встретили вдвоем в Кенсингтонском дворце — впрочем, никто им больше и не требовался. Эдди и Кэролайн уехали в поместье ее родителей в Бекингемшир, чета Честер была все еще в бегах, а дядя Кларенс после скандала на Рождество укатил со своей новой пассией на Бали, так что дворец был в их полном распоряжении.