Гордость, сила и зима: стирая границы

— Угу, — кивнула я, на всякий случай моргнув. — Если бы Оливеру эта дрянь в глаза попала, он бы ослеп?

— Скорее всего, — мрачно кивнул Риган. Некоторое время он устало тер лоб, а потом продолжил говорить: — Ему повезло, что отскочил немного и лицо прикрыл. Попало бы больше, боюсь до кости бы добралось. Но не погиб бы.

Я невольно передернулась, представляя эту картину. Что бы стало с Линдой или фрейлинами, реши они открыть коробку… Вряд ли бы у них вышло уйти в сторону достаточно быстро, ведь даже Оливеру, чьи чувства несколько выше, чем у обычных людей, это еле удалось.

— Кажется, во дворце завелись крысы, — хмуро отозвался господин Локс.

— Скорее, проснулись.

Все, что доставлялось ко двору, тщательно проверялось. Не только на внешние свойства, но и наши маги старательно изучали вещи. Получается, некто подложил в одну из коробок ловушку уже после досмотра. Скорее всего, она и была заговорена на какое-то определенное время. Потом коробка начала бы вибрировать, привлекая внимание. Девушка бы подошла и… бам. Демон. Кажется, кто-то из приближенных короля решил выказать свое недовольство. Вот только это покушение больше походило на предупреждение, ведь лекарь же четко пояснил: погибнуть бы жертва не погибла, но пострадала бы изрядно.

Вот вам и красивая сказка. Все было слишком хорошо, чтобы пройти без сучка и задоринки до самой свадьбы. И теперь под подозрение попадали практически все, кто находился во дворце. Те, кто знали: собрание ордена святой Линды будет проведено в семь часов вечера. Но незадачливые покусители, решившие намекнуть невесте короля, что она рискует встретиться с девушкой-менестрелем, не учли «опоздунов» — так называли тех, кто не приходил к началу.

— Понимаю, сейчас немного не до этого, — кашлянул господин Локс, привлекая внимание. — Но пришел ответ из Академии. Дают добро. Если ты поедешь, то сможешь уже на месте выбрать программу обучения. Если не приедешь до начала занятий, то твое место отдадут другому, желающих навалом. Так что?

— Пока не знаю, — честно призналась я, принимаясь теребить цепочку. — Обещаю, что приму решение в ближайшее время, но сначала надо со всем этим разобраться, — развела я руками, намекая на сложившиеся обстоятельства.

Сейчас меньше всего хотелось думать об обучении, но одновременно не хотелось, чтобы время на бумажную волокиту оказалось потрачено зря. Будет ли правильно, если я уеду в Зельну, оставив орден, пусть и на время? Оставив семью и друзей. И…

Осторожно поддакивая господину Локсу, я осознавала, что совершенно не могу понять: что правильно, а что нет. Границы оказались совершенно стерты для меня. Но самое паршивое было то, что абсолютно не хотелось вновь проводить черту, которая бы разграничила все за и против. Ничего не хотелось, кроме одного: плыть по течению. Вот только разум упорно твердил, что в пучине очень легко утонуть. Наверное, лучше и не пытаться зайти в реку, а остаться на берегу.

Уже направляясь к выходу из лазарета, я заглянула в комнату, где находился Оливер. И тут же попятилась назад, стараясь не наделать шума: над метаморфом склонилась Игрейн. Ее черные волосы полностью занавешивали лица, но методы лечения девушки, пожалуй, должны оказать благотворное влияние.

— Двое целуются, остальные не мешают, — нравоучительно сказала я самой себе, продолжая путь.

Глава пятьдесят пятая, где кулинарные предпочтения драконов так и не удалось выяснить

Если честно, о драконах я имела довольно-таки смутное представление, основанное на книжках да общих рассказах. Нет, они водились на континенте, но вот общественности показывались достаточно редко. Видимо, не хотели, чтобы их растерзали на амулеты и ингредиенты, ведь когти, зубы и чешуя — очень ценны. Причем, не только для проведения колдовских обрядов, но и для врачевания. Стоили они, соответственно, дорого, поскольку «поставщики» были решительно не согласны с добытчиками. Собственно, свое возмущение они тоже высказывали радикально, частенько поедая нерадивых героев. Правда, в сказках драконы обычно таскали принцесс или просто прекрасных барышень, но на деле чаще умыкали коров или же овец. В общем, точных кулинарных пристрастий крылатых ящеров за долгие века выявить так и не удалось, но одно было бесспорно: в людей они превращаться не могли.