Горе мертвого короля

Все происходит в удивительном безмолвии. Сыплются удары, раздирая одежду и кожу, снег окрашивается кровью. Слышно только тяжелое дыхание убийц, методически наносящих удары, да глухие стоны двоих, которые умирают.

Всадники наблюдают издали, сохраняя хладнокровие. Они ждут, пока все будет кончено. Когда все кончено, убийцы снимают снегоступы и садятся в седла, проверив перед тем, не осталось ли какой-нибудь улики. Потом неспешно, шагом удаляются, не говоря ни слова. Выбравшись из котловины, они переходят на рысь, потом пускают коней галопом по широкой равнине. И туман поглощает их.

Кобылке Арпиуса и вороному Ивана ценой героических усилий удается выкарабкаться из снежной ловушки. Они поднимаются по склону и долго стоят, растерянные, и ждут команд, которых им не суждено дождаться. В конце концов они трусят прочь бок о бок, а верхом на них препираются два призрака:

— Какой же вы молодец, мой принц, что оставили карабины дома. Они бы нам только мешали.

— Издеваешься?

— Нисколько. Вы же видели, как они испугались наших луков со стрелами.

— Ты злишься, потому что пожертвовал собой ради меня, да?

— Экая наивность. Жертвовать собой из-за такой малости? При всем моем уважении к вам, у меня на уме было кое-что другое, когда я пытался вас спасти.

— И что же?

— Да жалованье, что же еще! Нет хозяина — нет жалованья. А с вас причитается за месяц.

— Завтра заплачу.

— Да уж не разоритесь, поди…

— Ладно, Арпиус, поехали домой, погода портится. Бог с ними, с зайцами, — видно, не их день.

— С точки зрения зайцев, как раз-то их…

Проходит час за часом, а в котловине, где покоятся Иван, сын короля Холунда, и его слуга Арпиус, все остается без изменений. Потом темнеет, и начинает валить густой снег. Он заметает следы борьбы и следы копыт. И скоро остаются только два полупогребенных безжизненных тела. Этих двоих задрал медведь. Видите раны от когтей? Должно быть, с горы спустился. Гонимый голодом.

6 Нанна

И не вернулся… и на другой день тоже… никогда… потом-то только и говорили, что про Ивана, оно и понятно, королевский сын… да и любили его все… из него бы вышел добрый король, разумный, скромный, как его отец… понятно, его оплакивали… я же первая… но мой-то Арпиус, получилось, вроде не в счет… чего там, слуга… так и говорили: «Иван и его слуга»… как будто у него уж и имени не было… вот тут мне стало невтерпеж… главное дело, не верила я ни в какого медведя… ни на секунду не поверила… двуногие это были медведи, вот что… а кто их послал, всякий знает…

— Нанна, — прервал ее Кетиль, — это так и не было доказано.

— Да неужто? А почему тогда король его изгнал, Герольфа этого? И доказывать не стал… убирайся, говорит, отсюда, а тот и убрался… на воре шапка горит… разве бы он так сразу и уехал, кабы был ни при чем?

Члены Совета невольно усмехнулись. Нанна по-простецки высказала то, в чем они все давно были убеждены.