Горе невинным

– Потому что он боялся ее, – ответил Лео. – Она обладала большим авторитетом, как тебе, наверное, известно. И Джеко ощущал это – так же, как и каждый из нас.

– Но тебе не кажется, – проговорила Гвенда, – что именно поэтому… то есть…

Она умолкла. Лео вопросительно посмотрел на нее. Нечто, читавшееся в его взгляде, заставило ее покраснеть. Она отвернулась, подошла к камину, опустилась на колени перед огнем и протянула к нему руки. «Да, – сказала себе Гвенда, – Рейчел обладала внушительным авторитетом. Она была так довольна собой, так уверена в себе… прямо пчелиная матка в собственном улье. Разве этого мало для того, чтобы кто-нибудь захотел взять в руки кочергу и хорошенько вломить ей, чтобы она раз и навсегда умолкла? Рейчел всегда права, Рейчел виднее, Рейчел идет собственным путем…»

Она резким движением поднялась на ноги.

– Лео, а не могли бы мы… не могли бы мы пожениться быстрее, не дожидаясь марта?

Посмотрев на нее, тот недолго помолчал, а потом сказал:

– Нет, Гвенда, нет. Не думаю, что это удачная мысль.

– Почему же?

– На мой взгляд, нам не стоит слишком торопиться, – ответил Лео.

– Что ты хочешь этим сказать? – Подойдя к нему, Гвенда опустилась на колени рядом с креслом. – Лео, что ты хочешь этим сказать? Я хочу знать.

– Моя дорогая, я просто не хочу проявлять излишней спешки, как только что сказал тебе.

– Но мы поженимся в марте, как планировали?

– Надеюсь… да, надеюсь на это.

– Ты говоришь так, словно больше не уверен… Лео, тебя больше не интересует подобная перспектива?

– O моя дорогая, – он опустил руки на ее плечи, – конечно, интересует. Ты для меня – самое главное на всем свете.

– Ну и… – с нетерпением проговорила Гвенда.

– Нет. – Эрджайл поднялся. – Нет. Пока нет. Мы должны подождать. Мы должны убедиться.

– В чем?

Он не ответил.

– Не думаешь ли ты… нет, ты не можешь этого думать…

– Я… я ничего не думаю.

Дверь отворилась, и в ней появилась Кирстен Линдстрём с подносом, который поставила на стол.

– Вот ваш чай, мистер Эрджайл. Мне принести еще одну чашку для вас, Гвенда, или вы спуститесь вниз ко всем остальным?

– Я спущусь в столовую, – ответила Гвенда. – Только возьму с собой эти письма. Их надо отправить.

Несколько нетвердыми руками она собрала только что подписанные Лео письма и вышла с ними из комнаты. Проводив ее взглядом, мисс Линдстрём посмотрела на Лео.

– Что вы ей наговорили? – решительным тоном спросила она. – Чем вы так расстроили ее?

– Ничем, – ответил Лео полным усталости тоном. – Совершенно ничем.

Кирстен Линдстрём пожала плечами, а потом, не произнеся более ни слова, вышла из комнаты, окруженная облаком незримого и непроизнесенного осуждения. Вздохнув, Лео откинулся на спинку своего кресла, разом ощутив огромную усталость. Налив себе чай, он не стал пить, но замер, вглядываясь незрячими глазами в пространство и погрузившись мыслями в прошлое.

III

…Интересовавший его светский клуб находился в лондонском Ист-Энде. Там-то он и познакомился с Рейчел Констам. Он и сейчас отчетливо видел ее внутренним взором. Среднего роста, плотного сложения, в очень дорогой одежде, чего он не понял тогда, однако носившая ее без намека на щегольство. Круглолицая, серьезная, добрая девушка, наделенная столь понравившимися ему усердием и наивностью. Столько вокруг стоит сделать, столько надо исправить! Она бойко и несколько бессвязно сыпала словами, и сердце его согревалось, обращаясь к ней. Ибо и он также считал, что нужно много сделать, что стоит многое сделать, – хотя и обладал даром природной иронии, заставлявшей его сомневаться в том, что работа, которую стоит сделать, в итоге обязательно окажется успешной. Однако у Рейчел сомнений на сей счет не водилось: если сделать то и это, если профинансировать то или иное учреждение, благодатные результаты последуют сами собой… автоматически. Как он теперь понимал, она никогда не считалась с человеческой природой. Рейчел всегда воспринимала людей как дела, как проблемы, которые надо решить. И так и не поняла, что каждый человек есть нечто особенное, обладающее индивидуальными реакциями, собственными идиосинкразиями. Тогда он советовал ей не ожидать слишком многого. Однако она всегда ждала слишком многого, хотя и немедленно принялась опровергать его утверждение. Рейчел всегда ожидала слишком многого и всегда оказывалась разочарованной. Он довольно быстро влюбился в нее и был приятно удивлен, обнаружив, что она – дочь состоятельных родителей.

Они планировали совместную жизнь на основе высоких идей, а не представлений обыденной жизни. Однако теперь он отчетливо видел, что именно так привлекло его к ней. Сердечная теплота. Но увы – в этом и была трагедия, – теплота эта не предназначалась ему. Да, она была влюблена в него. Но на самом деле хотела и от него, и от жизни иного – детей. A дети не рождались.