Горе побежденным

Длинная линия русской эскадры наполовину перекрыла пролив между Квельпатром и островами Гото – восемь эскадренных броненосцев, три броненосца береговой обороны, три старых броненосных, два больших и три малых бронепалубных крейсера. Всего девятнадцать вымпелов, каждый из которых был намного сильнее вспомогательного крейсера – обычного парохода со скоростью тринадцать – семнадцать узлов, вооруженного парой 152-миллиметровых и 120-миллиметровых пушек, с набранной командой из запасных матросов. Экипажи состояли из худшего человеческого материала – все лучшее забиралось на корабли первого и второго отрядов.

И это было еще не все – сильнейшие русские броненосцы чередовались в этой фаланге с более слабыми крейсерами, чтобы в любой момент оказать им помощь. А в кильватере у многих броненосцев шли безбронные корабли второй линией – девять миноносцев, два небольших буксира и «Алмаз» с «Уралом» – последний хоть и выделялся размерами, но был таким же вспомогательным крейсером, пусть и быстроходным.

Вооруженный пароход не сравнить с бронированным кораблем, и сейчас шло самое настоящее избиение. В эту минуту командир «Манжу-Мару» капитан второго ранга Насияма с нескрываемым ужасом и обреченностью, прикрывая глаза от слепящего луча прожектора, смотрел на две орудийные башни правого борта русского броненосца «Орел», что уже сделал один залп. А до того носовая орудийная башня с ужасающим столбом пламени выпустила по обреченному пароходу сотни стальных дротиков, что насквозь пробивали тонкие листы обшивки рубки и снесли всех людей с ходового мостика. Сам Насияма чудом уцелел и только бормотал:

– Плохой корабль, проклятые гайдзины пришли за ним, чтобы убить изменника! Так говорит «Буси-до»!

Действительно, больше года тому назад пароход «Маньчжурия» принадлежащий КВЖД был захвачен японцами и превращен во вспомогательный крейсер. И теперь его бывшие владельцы отправят его на дно, и поступят правильно – предавшие раз не достойны пощады…

– Есть два с половиной часа до рассвета – можно поспать. Даже нужно – я совершенно вымотался, а с утра потребуются все силы. И ничего не ясно, оценка наших перспектив стала ниже плинтуса. И ничего тут не сделаешь – поздно. Хотя надо что-то придумать, надо…

Фелькерзам откинулся на кожаную подушку, разлегшись на диване и поглядывая на подкрепление – 152-миллиметровую пушку Кане, что была установлена прямо над адмиральским салоном. А в голову прокралась мысль, что, за исключением четырех новых броненосцев, в его эскадре нет однотипных боевых кораблей, все имеют существенные различия, хоть «князей» возьми, хоть «адмиралов». Да и «Император Николай» отличается от «Александра», что сейчас на Балтике. На том барбет, а на этом башня с двумя «огрызками», которые, как оказывается, весьма смертоносны. И ремонт провели отличный – единственный корабль в русском флоте, у которого изначальная скорость в четырнадцать узлов возросла чуть ли не на три пункта. Самый быстрый среди старых кораблей, и почти не уступает по ходу новым броненосцам…

Дмитрий Густавович уже проваливался в пучину сна, но в последний момент ухватил кончик ускользающей мысли и вскочил с дивана. Закурил папиросу, пыхнул несколько раз дымком и надолго задумался. Потом пробормотал, словно убеждая себя:

– Того даст себя обмануть только раз – «бородинцы» с «малышами» схожи силуэтом. И потом все равно набросится на Небогатова – тот долго увиливать не сможет. А пять против шести дело проигрышное. А вот с полудюжиной наших броненосцев японцам придется повозиться, и «Ниссину» при этом теперь может хорошо достаться…

Глава 23

– Японских миноносцев в проливе не встретили, видимо, те действительно не ожидали ночного визита, как и предсказывал наш командующий, – Небогатов погладил бороду, довольно прищуривая глаза, как сытый кот. Сейчас, развалившись в кресле, Николай Иванович, прихлебывая горячий чай, отдыхал после бессонной ночи. Но, несмотря на усталость, все же прожитых лет достаточно много, чтобы вот так бодрствовать, контр-адмирал был доволен результатами «всенощного бдения», как уже окрестили эту ночь острые на язык молодые офицеры.

– А то бы вместе с грязной водой выплеснули и ребенка, как у нас часто и бывает принято… – еле слышно пробормотал командующий первым отрядом, вспоминая, как смотрелись в отблесках прожектора вытянутые к небу желтые трубы броненосца «Ослябя», что немного завалился с курса и забежал впереди «Суворова». Чуть по нему огонь не открыли, хорошо, что успели лучи двух прожекторов скрестить. И Бэр в ответ мог ошарашить шестидюймовыми снарядами, но на «иноке» вовремя включили собственные прожектора и прошлись лучами по флагманскому броненосцу. А потом промигали фонарем извинение, передав, что немного сбились с курса и сейчас отойдут в сторону – Бэр был сама галантность, что тут скажешь.