Горечь войны

С другой стороны, если “Англия станет активным союзником Франции”, господство на море вкупе с быстрым развертыванием на суше регулярной армии в составе шести пехотных и одной кавалерийской дивизий переломит ситуацию:

Существующий численный перевес уменьшается, и (по причинам, которые слишком долго перечислять) в действиях начального периода войны силы противоборствующих сторон в решающий момент окажутся почти равны. Это позволяет союзникам добиться на начальном этапе некоторых успехов, которые могут оказаться бесценными… [Кроме того] – это соображение, вероятно, важнее прочих, – считается, что английское сотрудничество значительно укрепит дух французских войск и народа и, соответственно, может оказать деморализующее воздействие (хотя бы до некоторой степени) на немцев. Представляется, таким образом, что в войне Германии с Францией, в которой Англия предпримет активные действия на стороне французов, исход начального периода войны неясен, но чем дольше будет идти война, тем более серьезные затруднения будет испытывать Германия ⁵⁴.

Асквит заметил (возможно, с оттенком сомнения), что “для этого плана исключительное значение имеет вопрос времени”, но в защиту генштабистов выступил Генри Вильсон, возглавивший после Эварта военную разведку. Вильсон предположил, что исход войны решится при столкновении немецкого авангарда (40 дивизий), наступающего между Мобежем и Верденом, и французских сил (до 39 дивизий), а если так, “есть довольно высокая вероятность, что шесть наших дивизий склонят чашу весов в нашу пользу”. Вильсон “довольно грубо отверг” соображение Грея о том, что русские смогут повлиять на исход, и “после долгого… бесплодного разговора” (по словам Вильсона) генерал изложил собственные доводы: “Во-первых, мы должны встать на сторону французов. Во-вторых, мы должны начать мобилизацию в тот же день, что и французы. В-третьих, мы должны отправить [во Францию] шесть полностью укомплектованных дивизий” ⁵⁵.

Критика этого плана флотскими командирами (высказанная адмиралом Артуром Вильсоном и Реджинальдом Маккенной, сменившим Твидмута на посту военно-морского министра) оказалась неубедительной ⁵⁶. Хуже того, предложенная Военно-морским министерством альтернатива – ближняя блокада устьев основных рек Германии и высадка десанта на севере Германии – приводила начальника Имперского Генерального штаба фельдмаршала Уильяма Николсона в бешенство:

Да, возможно, операция такого типа имела бы некоторую ценность век назад, когда сухопутные коммуникации были неудовлетворительными. Однако теперь, когда они превосходны, подобные операции обречены на провал… [Станет ли] Военно-морское министерство настаивать на своем даже теперь, когда Генштаб твердо высказался, что операции, в которых предполагается задействовать это формирование, были бы безумием [?] ⁵⁷

Для Грея этого оказалось достаточным (он заявил, что “указанные совместные действия неважны для успеха войны на море, поскольку решающее значение будет иметь борьба на суше”), для Асквита тоже – он счел планы Вильсона “ребяческими”, “совершенно неосуществимыми”. Политики сделали лишь одну оговорку: две пехотные дивизии должны были остаться на родине ⁵⁸. Морис Хэнки ошибся (впоследствии он признавал это и сам), заявив, что во время встречи не было принято никакого решения ⁵⁹. Эшер мрачно заметил 4 октября: “Уже тот факт, что план Военного министерства в деталях согласован с французским Генштабом, обрекает нас на борьбу…” ⁶⁰