Горечь жестоких людей

– Понимаю, отец, хоть это очень нелегко.

Иногда я уезжала из Эпир. Становилось всё тяжелее заметать следы, скрывать причины отлучек, так как мне на хвост сели ищейки Ревокарта. Они следовали за мной по пятам, не особо таясь. В их халатной работе виделось нечто от манер советника: «Я даже не буду скрывать, что мне докладывают о каждом твоём шаге, Клара».

Рассматривая машины и кареты жуков (естественно, следить за мной Ревокарт отправил людей из ведомства), я неизменно усмехалась, зная, что главный секрет мне от него скрыть удалось. Секрет, о котором мой опасный жестокий друг даже не подозревает! И никогда не узнает, чего бы мне это ни стоило!

Собственно говоря, я начинала любить этот «секрет». Рассказывать об этом больно и сложно, но, наверное, любовь подобного рода заложена в женщине генетически… или же это только моя особенность. Как бы там ни было, я понимала, что в будущем мой сын станет самым уязвимым местом Клары и Ричарда Дегенерис.

Тем временем наше сотрудничество с Дакнишем Дорадо укреплялось. Мы провели несколько совместных сделок, я лично проинспектировала Лазарей и пришла к выводу, что, хоть их группировка насчитывает не более тысячи людей, у Лазарей очень чётко поделены обязанности: кто за что отвечает и кому отчитывается. Также они использовали систему связей, основанную самими Тритонами: низшие уровни не знают о том, кто отдаёт им приказы, и лишь единицы догадываются, кто кем руководит.

Дорадо привык в роскоши и сорил деньгами – для таких, как я, это было заметно невооружённым глазом. Но! Когда нужно – не боялся запачкаться. С ним можно было быть фамильярной, но лишь до некоторой меры, и когда грань пересекалась, он вежливо об этом напоминал. Вежливо, но чётко! Я доверяла ему самые грязные дела, не спрашивая, как он собирается их решить. Не было нужды спрашивать.

Когда я находила в утренней газете информацию об исчезновении неугодного Тритонам человека, то лишь делала большой глоток кофе и на секунду замирала.

Несколько раз я пыталась разузнать, какие отношения связывают Дакниша с Марицей. Почему для него не составит сложности навсегда погубить репутацию невинной девушки, его родной сестры? Но мужчина уходил от разговора. Я приняла очевидное: ему на сестру плевать. Дорадо нужна Восточная Амария – не более.

Но чем ближе мы были к заветной дате, тем чаще я о ней думала – о девочке, которой предстояло стать изгоем Конгрес-Магер. Из-за меня!

– Ты готова?

Опираясь о колонну, Дакниш встречал меня на крыльце моего нового дома. Была ночь. Его одежда полностью промокла из-за ливня, а широкие полы шляпы превратились в трамплины для водных потоков. Казалось, он провёл под ливнем несколько часов. Вполне возможно, так и было.

Я опустила на лицо вуаль и поплотнее укуталась в длинное чёрное пальто. Мне предстояло выйти из-под крыши – под дождь, чтобы добежать до машины, и я не желала испортить свой внешний вид, подобранный с особой тщательностью.

– Где она? – спросил Дакниш.

– В пути. Её схватили час назад. Всё прошло по плану, никаких неожиданностей.

– Хорошо, – выдохнул Дорадо, и я в который раз не смогла понять, что у него на уме.

Мы сели в ожидавшую нас машину. Дождь за окном медленно погружал меня в состояние некой полудрёмы, а ночная темнота окончательно убаюкивала. Ни мыслей, ни страхов.

Я разрушала жизнь другого человека и не испытывала угрызений совести – вот что происходило. Я спрашивала себя: неужели моё горе оправдывает то, что я делаю сейчас? Не оправдывает… приходилось признать. А значит, я была такой всегда – жестокой и равнодушной, Ревокарт всего лишь вытащил мою настоящую сущность наружу.

Последнее время меня не покидало чувство, что я гоняюсь за призраком. Месть Ревокарту придавала моей жизни смысл, а что произойдёт, когда с этим будет покончено? Чем я буду жить?

«Секретом, который ты прячешь даже от себя», – прошептал голос у меня в голове. От этого голоса я вздрогнула.

– С ней всё в порядке? – вторгся Дакниш в мои мысли.

– Неужели тебя это волнует? – я обернулась к Лазарю. Узкое пространство машины позволяло смотреть ему прямо в глаза.

– Она моя сестра.

– Тем не менее, твои люди уже предупредили и её отца, и жениха, куда нужно приехать. Ты ведь догадываешься, что за картина предстанет перед их глазами… брат?

– Ты не понимаешь… – ответил он устало, отвернувшись к окну.

– Хочется верить, что действительно не понимаю… Таких подонков, как ты, ещё поискать. Нет-нет, я и не думала осуждать – у самой, как ты знаешь, есть определённые проблемы… с совестью.

Дакниш засмеялся.

– Да ещё какие! Зачем ты отрезала палец следователю из ГУКМа? Я был вынужден надавить на главного редактора «Мирного времени», чтобы замять это дело.

– Тот проныра влез на частную территорию без ордера.

А ещё на него завели дело в ГУКМе за превышение полномочий во время допросов. Если уж в ГУКМе сочли, что он слишком много на себя взял, тогда ему не только палец стоило отрезать, но и…

Дакниш хмыкнул.

– Клара Дегенерис, ты мне нравишься.

– А вот этого не надо, – предупредила я.

– Переживаешь, как бы я не воспылал к тебе глубокими чувствами?