Гори

Дракон сидел на дороге. Что бы там ни должно было сегодня случиться – оно явно случалось прямо сейчас. И дочь бежала прямиком в самую гущу событий.

Гарет развернулся и припустил в сарай, где стоял грузовик. К бамперу которого был привязан острием вперед плуг.

– Джейсон, нет! – крикнула Сара, подбегая к этой компании на дороге.

Казимир, Джейсон… какой-то подросток вылезает из грузовика – и вроде бы на пассажирском сиденье виднеется еще один.

Ну, не могут же эти двое быть убийцами!

Длинная шея Казимира нависала дугой, крылья были растопырены: ни дать ни взять кот, на которого наседают, а он пытается показать, какой он на самом деле большой. Казимир сейчас был велик, да. Очень, очень велик.

– Это те парни, Сара! – крикнул ей Джейсон. – Не подходи!

Мальчик из грузовика повернулся и посмотрел ей в лицо. Выражение у него было такое, словно он знает ее уже целую вечность.

Казимир крылом загородил ей дорогу.

– Ни шагу дальше, – сказал он. – Этот человек куда опаснее, чем ты можешь себе представить.

– Он же всего лишь мальчик!

– Он – мальчик, обладающий силой.

И ужас, звучавший в этом голосе, потряс Сару сильнее, чем все остальное за все последние дни.

– О чем ты говоришь?

Огромная одноглазая голова дракона качнулась обратно к парню, у которого – теперь она это ясно разглядела – в одной руке был нож, а в другой… что-то еще.

– У него Шпора богини, – сказал Казимир.

Никакого страха Малкольм не ощущал. Ну да, у мальчишки есть пистолет. Да, дракон может испепелить его одним вздохом, но в руке у него был клинок.

А в другой – Шпора богини.

Невыразимо священная, величайшая реликвия для любого дракона в мире независимо от цвета, утраченная много столетий назад. Драконий коготь, древний и черный, вырванный, по преданию, у самой богини, – все это время он провел у Малкольма в рюкзаке. Предмет, без которого дело было бы проиграно сразу и навсегда.

Драконы – они же немного не от мира сего, так? Даже Верящие с этим соглашались. Дышат огнем, живут, предположительно, целую вечность (Малкольм в эту вечность верил – и Митера Тея тоже, и Казимир), разумные, мудрые, со своей историей… которая почему-то никак не отразилась в геологической летописи Земли.

С точки зрения науки единственный в своем роде… гм, род.

Они были не от мира сего. И все же обитали здесь, в этом мире.

Шпора служила доказательством их могущества. Верящие нашли ее в Пустошах – собственно, этот артефакт и лег в основание всей религии. И все это время ее хранили в строжайшей тайне.

В правильных руках она обладала невообразимой властью.

– Я не хочу причинять тебе вред, о великий, – сказал Малкольм с неподдельным почтением. – Но, если придется, причиню.

– И что ты планируешь делать, если я дам тебе продолжить, мальчик? – Казимир произнес это со всем своим высокомерием… но Сара чувствовала за ним натянутую струну – снова тот страх.

– А ты не знаешь? – мальчик с когтем искренне удивился.

– Я знаю, в какой результат веришь ты и чего ты хочешь. Война между людьми и драконами. Нескончаемая война и гибель всего.

Глаза Малкольма чуть не вылезли на лоб от изумления.

– Нет, о великий, я здесь именно затем, чтобы это предотвратить. Я – единственный шанс на мир.

– То и другое сразу не может быть правдой, – выдавил Джейсон.

– Еще как может, – печально возразил дракон. – Пророчества – дело скользкое, опасное и открытое для неправильных толкований, несущих погибель.

– Погибели я не боюсь, – сказал Малкольм. – Я лишь стремлюсь исполнить свой долг.

– И ты не сомневаешься, что сумеешь его исполнить?

– Ни единой секунды, – твердо ответил мальчик. – Это было предсказано.

– Что ж, – сказал Казимир, – полагаю, мне не остается ничего иного, кроме как дать тебе продолжить начатое.

Мальчик перед ним остолбенел.

– Что, это предсказано не было? – на дне голоса пряталась игривая нота, хорошо знакомая Саре.

Дракон поднял свою длинную голову, посмотрел Джейсону прямо в глаза и приказал:

– Застрели его.

Джейсон Инагава поднял пистолет. Мальчик с когтем повернулся к нему.

Ну, вообще-то к нему повернулись все.

– Джейсон! – услышал он Сарин вопль… к которому, впрочем, не прибавилось ни «нет!», ни «да!».

Очевидным образом она растерялась не меньше его.

– Так, значит, ты Джейсон? – сказал мальчик с когтем. – А я Малкольм. И у меня есть дело, очень важное.

– Которое включает убийство Сары, – кивнул Джейсон. – Но я застрелю тебя раньше.

– Тогда стреляй, – тот раскрыл руки. – Потому что иначе я не остановлюсь.

– Давай, – сказал Джейсону Казимир.

– Ты говорил, что Сара – важное звено, – сказал Джейсон.

– Это правда. До конца дня доживет только один из них, можешь мне поверить.

– Вряд ли доживет хоть один, о великий, – подал голос Малкольм (и слова прозвучали даже печально). – Зато доживешь ты, вот что действительно важно.

– Тогда почему пославшие тебя хотят, чтобы я умер, а, Верящий?

– Мы бы никогда!.. – Малкольм мгновенно рассвирепел. – Это было бы святотатством!

– Отец девочки пытался меня отравить. Полагаю, вынужденный к тому шантажом – я практически чую кипящую у него внутри борьбу. Ваша предводительница пыталась убрать меня у тебя с пути.